За пару минут наше трио добралось до машины. Маму усадили на заднее сидение, между нами. Таксист вопросительно на нас смотрел, но услышав адрес, молча поехал. Молчаливый таксист – то, что сейчас нужно. Желание разговаривать с кем либо, отсутствовало напрочь. Тем более если это будут пустые разговоры. Есть такая старая шутка, что, если не знаешь как начать продолжительный диалог с таксистом, задумчиво посмотри в окно и скажи «До чего страну довели». Долгие философские рассуждения вам обеспечены. К счастью, в салоне сохранялась тишина, за исключением тихо играющей музыки. Настолько тихой, что нельзя было даже разобрать слова.
Старенькая иномарка неторопливо плыла по ночному Красноярску, огибая дорожные ямы. Так и не научились у нас класть асфальт. Я прильнул к окну, обдумывая все произошедшее сегодня. Игры отражения, почти случившийся секс, потасовка в баре, охвативший меня покой, ледяной голос и, невесть откуда взявшаяся, сила. Ладно, с отражением мы разобрались – почудилось. Секс, ну, это естественный процесс, просто неожиданно было как-то. А вот спокойствие и сила… Спокойствие еще можно объяснить. Я никогда не отличался сильной эмоциональностью. Но в стрессовых ситуациях эмоции прорывались. Тем более в конфликтных, а тут абсолютный покой. Сила. Вот тут сложнее. Я не могу назвать себя слабым, даже когда-то ходил в тренажерный зал и поднимал свой вес. Но без особых усилий оттолкнуть взрослого, сбитого мужика, да еще чтобы тот пролетел несколько метров…
– С вас двести двадцать рублей – хрипло сказал водитель, оторвав меня от размышлений.
– Да, конечно, минутку.
Я рассчитался с таксистом и вышел из машины, Вадя вышел следом, и мы принялись вытаскивать маму. Надо сказать, что усаживать было гораздо проще.
Раньше я очень стеснялся подобных ситуаций, а потом просто привык. Конечно, неловкость есть и сейчас, но я уверен в Ваде, и в том, что он все понимает.
– Ну, последний рывок до четвертого этажа? – бодрым голосом сказал Вадик.
– Это да. Надеюсь, лифт работает.
Лифт работал. Мы аккуратно завели в него маму, придерживая то ногами, то плечами, закрывающиеся двери. Выйдя на четвертом этаже, мы доковыляли до двери нашей квартиры, я вставил ключ, провернул, и наконец, мы дома.
– Хара, отойди – прикрикнул я на встречающую нас кошку и получил от нее обиженный взгляд. Еще один в мою коллекцию. Женщины….
Мы довели маму до ее кровати, уложили прямо в одежде. Раздевать ее по понятным причинам я не стал.
– Пошли, покурим?
– Пойдем, – согласился Вадя.
Вообще Вадя не курил, он баловался, как сам же и выражался. Или курил когда выпьет, уверяя, что от попадания в кровь алкоголя, у него вырастают легкие курильщика. Мы вышли на балкон, я взял нам по сигарете, поджег, глубоко затянулся и почувствовал, как поймал легкое опьянение от никотина.
– Поговорим? – аккуратно спросил Вадик.
– Да, конечно.
Я пересказал Вадику что случилось. Про Наташу, про свои ощущения, про силу, а полет итальянского жеребца и то, что было далее, он и сам видел. Пока шел рассказ, сигарета успела истлеть, пришлось подкуривать еще одну.
– Ну, версия с пришельцем из другого мира кажется уже не такой бредовой, – подытожил друг.
– Ой, да ну тебя.
– Антон, я отшучиваюсь потому, что не знаю, что сказать на это. Я не ставлю под сомнения твои слова, тем более, что я сам все видел. Это странно. Это очень странно. В тебе веса сколько? Семьдесят?
