собакой.
Мы позвонили в звонок, и за дверью послышался знакомый топоток.
В реальность происходящего я поверила лишь тогда, когда Радка бросилась мне на руки и принялась остервенело вылизывать нос и щеки. Периодически она останавливалась и заглядывала в мои счастливые глаза своими счастливыми глазами.
Это был последний раз в ее жизни, когда она не лаяла на шорохи за дверью и демонстрировала такие бурные нежности. Впоследствии Рада проявляла сдержанный характер, но в то утро не смогла справиться с эмоциями.
– Узнала вас еще по голосам, пока вы за дверью стояли, – сообщила Светлана, впрочем, как мне показалось, не без сожаления, ведь Радка уже стала совсем нашей собакой.
Верю ли я в судьбу? Верю. Так же как и в то, что за нами остается право выбора.
Для меня судьба – некое течение, которое не перейдешь вброд и не переплывешь. Оно знает о тебе все; вся твоя жизнь, прошлое и настоящее, все мысли и поступки отражаются в его водах. Это течение прибивает к твоему берегу те выверенные свыше события, которые сейчас для чего-то необходимы. Для чего? Наверное, чтобы получить важные уроки, лучше узнать себя, изменить свою жизнь, принести что-то этому миру. А дальше – уже твоя ответственность, какой выбор делать внутри этих событий. Можно идти вдоль берега, можно пробовать ногой воду или бросаться в нее с разбегу, тонуть или нырять с головой, плыть по течению или грести веслами. Можно и убежать, но уже вскоре вернешься испить воды, глядя на свое отражение.
И даже 11 декабря 2004 года, когда к нашим берегам прибило искусно сделанную цепочку событий, мы были властны выкинуть ее обратно в неторопливое течение судьбы. Не поехать, не пойти. Или пойти, но не искать. Или найти, но не звонить. В конце концов, не брать того щенка (хотя это и было невозможно, ха-ха).
Но вместо этого я бросилась с разбегу в разбушевавшиеся волны жизненного течения с зажатой в руке милой моему сердцу цепочкой. Она и стала моим оберегом.
Как звучит счастье? Для каждого по-разному. Нет в мире двух одинаковых людей – и нет двух одинаковых мелодий счастья. Но эта мелодия расскажет о человеке лучше любых слов.
Мои ноты, в общем, были обыкновенны. Голоса и смех любимых людей, шум моря и шум дождя, ночное пение соловьев над рекой и далекий лай собак. Шмяканье о землю яблок теплой августовской ночью и шелест шин велосипеда по грунтовой дороге меж стен спелой пшеницы. Утреннее шипение сковороды с бабушкиными блинами и царапанье кошачьих когтей о деревянный угол.
Но в какой-то момент в мелодии моей жизни появился припев. И начался он с трех нот: стука игрушечной хрюшки, шуршания пленки на полу и бесшумного, но такого звучного падения снега.
Рада знала, что приехала к себе домой. Прямо с порога она с беззастенчивым ускорением устремилась вглубь квартиры. Короткое шипение кота, похожее на шипение сковородки с блинами, сменилось характерным постукиванием сухого корма в миске. Так еще стучит дождь о подоконник. Пока я развязывала шнурки, то тут то там слышался быстрый мелкий топоток по линолеуму. На пару секунд он затих, после чего Рада вылетела в коридор, отчаянно мотая латексную игрушечную свинью, заготовленную нами накануне. Та громко ударяла Радку поочередно то по одному боку, то по другому, а собаке ничего другого и не нужно было.
Ну, разве что поесть. Рада никогда не скромничала, если в шаговой доступности имелось что-то съестное. Пока мы готовили еду, она либо грозилась проглотить тебя вместе с миской, а потом еще попросить добавки, либо яростно царапалась в закрытую дверь кухни. Тоже мне овчарка из голодающего Поволжья! Эх, в том возрасте Раде точно не помешала бы миска-самобранка. Но, надо отдать должное, Рада ни разу в жизни не позволила себе зарычать на нас, когда мы трогали ее миску – например, чтобы добавить ей порцию.
