Собачьи дни - страница 10

О себе же каинцы шутили, что они люди будущего, потому что выживают в таких условиях, к которым остальному человечеству только предстоит привыкнуть. При этом город утопал в пыльной, но пышной зелени и те, кто на бегу намеревались решить задачу экологическую, хромая, породили проблему медицинскую. Дело в том, что основным деревом озеленения новостроек Каинска символично стал быстрорастущий тополь осинообразный. Осинообразный! Таки образно. Многие знают, что именно на осине повесился один из известных потомков Каина – Иуда. Это уже потом в городе высадили берёзы, каштаны, липы, акации, клёны, яблони, черешни, вишни, абрикосы… К слову, по статистике, в Каинске вешались не часто и в основном на невысоких плодовых деревьях…

Так вот, с первых чисел июня в городе начинался настоящий пухопад, вызывая почти поголовную аллергию. Но ребятня, ещё не успевшая устать от каникул, находила известное удовольствие в пожароопасной забаве. Брошенные детворой спички завораживающе поедали пух, отдыхавший от ветра у бордюров вдоль дорог.

Да, было в Каинске что-то такое, что сделало его сценой нашего повествования! Но всё по порядку.

В этом городе, как, впрочем, и любом другом, все спят под одним одеялом, хотя просыпаются под разными постельными принадлежностями. Проснувшись, честные горожане принимают душ и завтракают, по пеликаньи поглощая главную пищу дня. Вдобавок они ещё успевают перекинуться несколькими предложениями. На этот раз при желании можно было подслушать такой диалог.

– Тебя забрать с работы? – дежурно, с набитым ртом, спрашивает муж жену.

– Не надо, дорогой, – прихорашиваясь, на бегу, отвечает та. – Я сегодня задержусь.

– Как всегда! – обиженно буркнет он.

– Ты же знаешь, пупсик, что у меня дел невпроворот, – попробует загасить на корню пламя конфликта она.

– Только не дома!

– Давай, не будем!

– Давай!..

По силе хлопка дверью муж определил, что секса сегодня не будет, а, если и будет, то в виде бревноподобного одолжения, называемого супружеским долгом…

Затем наступало время утреннего часа пик. Общественный транспорт трещал по швам, как штаны в обтяжку, с трудом натянутые на ягодицы толстяка, вздумавшего присесть на приземистый табурет. Раздражённое многоголосье клаксонов безуспешно боролось с заторами. Вереницы индивидуумов, сливаясь в толпы, угрюмо брели по одним и тем же улицам, хотя и в разных направлениях. Благодаря сознательной части населения города мусорные урны с удивительной быстротой наполнялись жевательными резинками, окурками, фантиками, пластиковыми бутылками… Несознательные не очень утруждали себя меткостью, а то и вовсе сорили, где попало. Кое-кто пытался сделать замечание, но тут же выяснялось, что несознательных намного больше сознательных.

– Тебе что, больше всех надо?! – обыгрывалось на все лады, в том числе и с примесью, иногда виртуозной, брани…

В итоге, особо сознательный вынужден был ретироваться во избежание перехода вербального избиения, как минимум, в гематомное, но не исключено, что и в костоломное.

Чтобы приободрить сознательных, скажу, что на следующее, ну очень раннее, утро во всех концах города дворники про себя, под нос или довольно громко слали страшные проклятия мусорным хулиганам. На фоне этих сочных многоэтажных ругательств мастеров метлы большинство матерных нападок правонарушителей выглядело как детский лепет.

– Бедные те женщины, которые родили вас назло презервативам! – высказался дворник с Красного переулка, естественно, с учётом тотальной авторской обработки текста.