– Мама сказала, ты не по-настоящему злая, просто очень вредная, – ворчал, семеня ножками Жора. – Но ты же меня не сдашь в детдом?
– Сдам!
Он резко остановился. В его черных глазенках горели обида и ненависть.
– Тогда прощай! – Он в мгновенье ока развернулся и, похоже, действительно собрался бежать.
Варвара Сергеевна с силой прихватила его за рюкзак.
– Прекрати немедленно!
– Нет, ты злая! У тебя поганый характер, – упираясь, сопел Жора.
– Замолчи! Мы сейчас идем ко мне домой, там я кое-что уточню и…
Самоварова совершенно не представляла, что должно быть после этого «и».
А если доверенность – не липа?
У этого мальчишки действительно во всем свете никого больше не было.
Как же эта тварь ловко все рассчитала! Какой безбожный, выверенный в каждом шаге шантаж!
Варвара Сергеевна вдруг поняла, что ей далеко не безразлично, если он, еще совсем маленький, ершистый, в силу возраста не умеющий плести кружева вранья, попадет сейчас под машину или в своей дурацкой винной жилетке окажется в приемнике-распределителе…
Захлюпав носом, Жора скинул с плеча рюкзак и достал из кармашка брюк бумажный платок. Высморкавшись, начал сверлить ее полными слез глазами.
– Давай обойдемся без представлений! – охваченная противоречивыми чувствами, неуверенно протянула ему руку Самоварова. – Ты верно подметил, я уже старая, так что быстро бегать за тобой по улицам не смогу.
Жора вытер платочком мокрую от слез и соплей ладошку и осторожно вложил ее в руку Самоваровой.
В полном молчании они дошли до дома.
Во дворе был припаркован мотик Самоваровой.
Свернув с дорожки, ведущей прямиком к подъезду, Варвара Сергеевна по привычке направилась к своему железному коню.
– Это чей? – Мальчик рассматривал мотик, и на его заплаканном личике проступило радостное любопытство. – Твой?
– Мой, – сдержанно улыбнулась Варвара Сергеевна.
Жора пихнул ей в руку рюкзак, обошел мотик вокруг, остановился и осторожно погладил руль, напоминавший Самоваровой крылья большой сильной птицы. – А можно на нем посидеть?
– Не сейчас.
– Это дом, где вы жили с мамой? – когда они подошли к подъезду, все с тем же радостным любопытством спросил Жора.
– Нет, – процедила Варвара Сергеевна, понимая, что Регина, какой бы чокнутой ни была, не могла рассказать своему ребенку, что произошло с ней в другом доме неподалеку, в квартире, такой же, в какой сейчас осталась жить Анька с семьей, только этажом выше, почти сорок лет назад [2].
Когда зашли в квартиру и разулись, Жора первым делом поинтересовался, где находится ванная, и ушел мыть руки.
Выйдя, он без стеснения принялся обследовать жилище.
– Сколько у тебя книг! – остановился он у книжных стеллажей в бывшей комнате Лешки, сына Валеры.
Недолго думая, достал с нижней полки книгу – в красно-белом ярком переплете:
– Возьму почитать?
– Это книги моего мужа. Здесь в основном работы по психиатрии. – Варвара Сергеевна вытащила из рук мальчика книгу Фрейда «Я и оно». – Тебе еще не по возрасту этим интересоваться.
– Фрейд считал, что все проблемы людей связаны с сексом, да? – в очередной раз огорошил он ее взрослым вопросом.
– Мама так сказала?
– Нет, я сам прочитал в инете, когда… когда туда залез.
– Она разрешает тебе лазить в интернет?
– Нет! И это глупо. Весь мир там давно живет. Интернет – это и есть мир. – Жора неохотно поставил книгу обратно на полку. – Если мама зазевается дома или ведет прием, я захожу в инет и что-нибудь там гуглю.
