Я разложила крекеры, сыр и салями на тарелке, после чего приготовила брускетту,[10] не подумав о том, что один из важных ее составляющих – чеснок – был не лучшей идеей для романтического вечера. В моем представлении еда на тарелках выглядела вполне по-домашнему.
Я перенесла тарелки в гостиную и поставила их на кофейный столик. Камин достаточно освещал комнату, поэтому свет я немного убавила. Не хватает свечей, решила я и пошла в столовую, чтобы взять парочку. В этот момент зазвонил телефон.
Определитель номера сообщил мне, что Крис уже возле главных ворот моего жилого комплекса.
Я впустила его и повернулась к Шеймусу:
– Тебе понравится Крис. Веди себя хорошо, приятель, договорились?
Но Шеймуса рядом внезапно не оказалось.
– Шеймус!
Тишина. По-хорошему, где-то рядом должен был позвякивать жетон на его ошейнике, сообщая, что пес бежит ко мне, но я этого звука не слышала.
– Шеймус! Собака, ты где?
Нет ответа.
Я прошла в гостиную.
– ШЕЙМУС!
Обе тарелки с закусками валялись на полу, а сам Шеймус сметал все подряд, и чем ближе я подходила, тем с большей жадностью он заглатывал куски. Томатно-чесночная начинка пролилась на ковер и диван. Сыр, или, вернее, его жалкие остатки, виднелись из-под перевернутой и разбитой итальянской керамической тарелки.
– Черт! Шеймус! – я попыталась ухватить его за ошейник, чтобы оттянуть от этого свинарника, но он сам отскочил в сторону, сдержанно ворча.
Когда я подняла с пола два больших осколка и хотела было отнести их в мусор, Шеймус сделал очередной рывок вперед и ухватил себе еще сыра.
– Шеймус, ХВАТИТ! – крикнула я, как будто биглю можно приказать прекратить есть.
Я могла бы среагировать лучше, но в тот момент позабыла даже базовые правила дрессировки. Как я уже сказала, у меня уже давно не было питомцев. Я решила пролезть между Шеймусом и разбитыми тарелками и зачерпнуть еду осколками, двигаясь так, чтобы он не мог обогнуть меня. И тут в дом зашел Крис.
– Я стучал, но ты не слышала, – сказал он.
Шеймус прекратил поедать все без разбора и обернулся на звук. Прежде чем я успела что-то сказать, он оскалился и зарычал. Это был низкий, угрожающий рык, которого я от него еще ни разу не слышала.
– Шеймус, спокойно! Все в порядке. Эй, все хорошо, – я старалась говорить спокойно, как будто держала ситуацию под контролем.
Крис сделал шаг назад.
– Он может укусить меня?
– Надеюсь, нет… – договорить я не успела.
Шеймус громко залаял, привывая, переводя взгляд с Криса на меня и обратно. С каждой секундой лай становился все громче. Крис застыл у входной двери, глядя в гостиную, где мы с Шеймусом воевали за опрокинутую еду. Шеймус бросился на Криса, я выкинула осколки на пол и попыталась схватить собаку за ошейник. Осколки с брускеттой снова оказались на полу. Я настигла Шеймуса за пару шагов. Крис испуганно прижался спиной к двери. Шеймус натянул ошейник до предела, пытаясь прорваться к Крису и бешено лая.
– Прости. Не лучшее начало! – прокричала я сквозь лай Шеймуса.
Кое-как оттащив пса в сторону, я отвела его в комнату, в сторону его лежанки и игрушек. Усадила хулигана на лежанку.
– Шеймус, сидеть! – я помахала пальцем у него перед мордой, что означало «Я не шучу». Всякая собака поймет этот жест. Кроме бигля.
Шеймус отвел взгляд. Он смотрел мне за спину, выискивая Криса, но с места все-таки не двигался. Я растопырила пальцы перед его мордой:
– Сидеть!
