– По поводу каких обвинений я должен перед вами оправдываться?
– У вас с потерпевшим, как выясняется, были напряженные отношения.
– В последние годы у Лехи с половиной нашего общества собаководов были напряженные отношения. Он здорово пил. На работе его не держали. Денег у него постоянно не хватало. Но вместо того, чтобы честно признаться самому себе, что он ведет себя неправильно и надо бы ему измениться, Алексей предпочитал обвинять в своих бедах кого угодно, но только не самого себя.
– Но собаку вы у него покупали?
– Да. Я купил у него Покера. Отличный пес. Но заплатил я за него достойную цену. Отвалил Лехе сто тысяч.
– За собаку? Так дорого?
– Щенок русского охотничьего спаниеля у нас в клубе обычно стоит от двадцати до сорока тысяч. Но это щенок. Нету никакой гарантии, что из него вырастет настоящий полноценный охотник. Ведь даже десяток поколений предков в его родословной, десятки поколений прославленных охотников еще не гарантируют того, что сам щенок будет показывать отличные или хотя бы стабильные результаты на охоте. А Покер был уже состоявшийся взрослый пес, многократный чемпион, я знал, за что плачу такие деньги.
– И собака совсем не скучала по прежнему владельцу?
– Сначала скучал. Но мы часто ездили с Покером на охоту. Постепенно он свыкся, что его хозяин теперь я. Если бы Леха не мелькал постоянно у нас перед глазами, Покер слушался бы меня еще лучше.
– Значит, проблемы были?
– Проблемы были в Лехе.
– И вы решили их устранить кардинально? Вместе с самим объектом неудобств для вас?
Какое-то время Антон Борисович молчал.
– Вы что, обвиняете меня в убийстве Алексея? – произнес он затем. – Позвольте вам напомнить, что я приличный человек, не урка какой-нибудь. Вы в чем меня обвиняете? Что я зарезал человека только потому, что находил его общество для себя неприятным? Если что, мне половина здешнего народа не нравится. Что же мне, всех их убивать?
– Не нравиться и мешать – это разные понятия.
– Даже если я находил общество Алексея для себя неудобным, я бы никогда не стал его убивать так, чтобы навлечь подозрение на себя. Я обладаю достаточно высоким уровнем интеллекта, чтобы суметь организовать себе алиби на время убийства жертвы. Или вовсе организовать все так, что его смерть была бы похожа на несчастный случай. А что получилось тут? Первым, кого вы заподозрили в его убийстве – это я. Нет, так я точно не стал бы устранять Алексея.
– У вас могли сдать нервы. Вчера вы приехали на соревнования, Алексей начал играть с Покером, тот забыл про вас, ластился и нежничал со своим прежним хозяином. И вы занервничали. Вы поняли, что на соревнованиях можете не добиться от собаки идеального послушания.
– Сразу видно, что вы не знаете, что такое охотничья собака в деле. Пес забывает обо всем остальном, он занят тем, для чего и рожден. По большому счету ему неважно, что за человек идет вместе с ним. Он только и ждет, когда прозвучит выстрел и с неба упадет утка. Мы считаем собак своими помощниками, но и они в свою очередь считают нас своими подручными средствами в добывании дичи. Собаки прекрасно понимают, что без охотника с ружьем им птицы не поймать, и готовы служить своему божеству с ружьем. Вот и все.
– Но ваш пес служить вам как следует не желал. Причиной был его прежний хозяин, его прежнее божество. И вы его убили в порыве ярости и под воздействием совместного распития горячительных напитков.
