Вдруг Хидео заметил, что за бархатным сердечком спрятана карточка от производителя. На таких обычно пишут имя получателя подарка. Потянув за чуть видный уголок, парнишка перевернул карточку и прочитал: «Маленькому братику. Молчи!»
Хидео почувствовал себя связанным по рукам и ногам. Слова ожили и превратились в шепот: «Начнем, маленький братик…» Подросток почувствовал присутствие своего мучителя прямо у себя за спиной, словно тот материализовался из пустоты. Воспоминание, больше похожее на видение, прервалось шагами за дверью. Быстро спрятав игрушку и послание в тумбочку, Хидео с головой закутался в одеяло. Его пульс участился, и дышать стало труднее.
* * *
После осмотра пациентов доктор Вада запланировал встречу. Посетители, только что приехавшие в городскую больницу, ожидали в приемной. Миловидную рыжеволосую женщину средних лет, одетую в бежевый костюм с юбкой чуть ниже колен, звали Окада Хина. Ее спутником был лейтенант Накагами.
Медсестра пригласила гостей в кабинет врача. Вада встретил их вежливым поклоном. С полицейским доктор уже виделся.
– Госпожа Окада, психолог реабилитационного центра для подростков.
– Рад познакомиться.
– Взаимно, доктор Вада. – Мило улыбнулась в ответ женщина.
Закончив формальное представление, трое перешли к делу. Вада протянул лист с заключением о состоянии здоровья Хидео, попутно комментируя написанное:
– Результаты всех экспресс-анализов удовлетворительные. Сотрясения и переломов нет. Через два дня мы готовы выписать мальчика.
– А что по старым травмам? – Эта информация была важна для расследования Накагами.
Врач слегка нахмурился.
– Следы насилия в виде шрамов от рассечения кожных покровов на спине, шрамы от ожогов на груди и… Предпоследний абзац… – Он указал на заключение.
– Ясно. – Накагами ожидал чего-то подобного. – С такой внешностью это закономерно.
– Наркотики? – поинтересовалась Окада.
– Нет. Никаких признаков приема наркотических веществ ни на теле, ни в крови. Да и общее состояние указывает только на легкую степень истощения.
– Вы сегодня осматривали мальчика. Как он себя вел? – продолжила психолог.
– Спокойно. Он не боится прикосновений, если вы об этом. Но не могу ручаться, что мальчик не испытывает дискомфорта при телесном контакте. Сегодня у него появился аппетит. Хороший знак.
– Что ж?! Тогда мы побеседуем с ним. Это недолго. – Накагами сегодня получил разрешение допросить Хидео в присутствии психолога.
– Мы будем максимально деликатны, – заверила Окада, видя растущее опасение врача.
Гости покинули кабинет доктора и направились в сторону палаты, где находился Хидео. По пути психолог задала вопрос:
– Мальчик проявлял какие-либо эмоции накануне? Кроме опасений по поводу матери.
– Когда я уходил, он немного успокоился и выражал готовность к разговору.
Пропустив Окаду вперед, полицейский закрыл за собой дверь в палату.
– Здравствуй, Хидео. Это я, лейтенант Накагами.
Он удивился поведению парнишки, который спрятался под одеялом при появлении посетителей. Но вскоре Хидео уже сидел на койке.
– Здравствуйте. – Подросток перевел взгляд на женщину.
– Здравствуй, Хидео. Меня зовут Окада Хина. Я психолог. Лейтенант Накагами и я зададим тебе несколько вопросов.
Парнишка отрицательно покачал головой, нахмурил брови и вцепился ладонями в край койки.
– Нет. Я хочу увидеть маму. Почему она не приходит?
– Что-то произошло, Хидео? – Полицейский немного растерялся от такого внезапного упрямства. – Мы же говорили вчера об этом. Что-то случилось сегодня утром?
