Все время, пока рассматривала их, пыталась понять, что же я теперь чувствую, когда знаю правду. Облегчение? Может, радость? Нет… на душе вихрем поднялось что-то другое. Какой-то странный протес, который немедленно захотелось выплеснуть на обоих мужчин. Да что за игры у них такие?
- Весело было издеваться над беременной девушкой? – спросила я, глядя в глаза Тимуру.
Точно ему, другого варианта быть не может. Он долго думал, прежде чем ответить, даже брата заткнул, когда Илья хотел что-то сказать.
- Вини только меня одного, потому что… - я резко перебила:
- Да ты хоть понимаешь, как тяжело мне было после той встречи? Как сложно было решиться бросить все и уйти из больницы? И никто из вас не удосужился мне сказать, что я ошиблась!
Мне не хотелось привлекать лишнее внимание, но все равно сорвалась на крик. Мои малявки сразу прискакали и, конечно же, с восхищением посмотрели на Тимура с Ильей.
- Ма, дядя, - Даша верещала как потерпевшая и тыкала пальцем в Илью, Маша же молчаливо таращилась на второго мужчину. Она всегда была более сдержана, чем Даша.
Тимур присел на корточки, улыбнулся девчонкам. И Маша, поганка, полезла к нему на колено, уселась. Я не знала, как на это все реагировать. Что делать или говорить. Может, нужно было остановить дочерей?..
Тим казался довольным, он с улыбкой спросил, как ее зовут, и малявка робко ответила:
- Мася.
Я не стала дальше слушать, мое внимание привлек Илья. Мужчина побледнел и явно не понимал, где он и что происходит. Но Даша продолжала прыгать возле него и тянуть ручки, намекая, чтобы он ее поднял.
Катя вдруг склонилась ко мне и спросила шепотом на ушко:
- А кто из них отец? - по моему тяжелому вздоху все поняла: - Неужели тот, который сейчас от страха грохнется в обморок?
Я кивнула. Действительно, Илья с виду выглядел так, будто перед ним не ребенок, а, скажем, дикий зверек.
- На луськи! – Даша разозлилась, уперла ручки в бока и даже ножкой топнула.
Катя с Тимом вмиг расхохотались, а я просто наблюдала за Ильей, за его реакцией. И даже после явного заявления малышки, он не смог справиться со своей паникой. Отошел на несколько шагов назад, а Дашуля… Прошла буквально секунда и дочка горько зарыдала – явный признак манипуляции. Не получив желаемое, близняшки всегда демонстрировали капризы через слезы. Бедный Илья, казалось, уже стал белее мела и, клянусь, был готов сорваться пулей с места. Убежать и раствориться в воздухе.
Наверное, именно в этот момент я все для себя поняла. Приняла нелегкое решение за пару секунд.
- Иди ко мне, солнышко.
Упрямица не пошла ко мне, я встала с лавочки и подхватила Дашулю на руки. Уселась с ней обратно. Моя мелкая хулиганка сразу прекратила бессмысленный концерт и надула губки. Илья, кажется, немного расслабился, как только «опасность» пропала с поля зрения.
Я так много хотела сказать ему, но почему-то изо рта не вылетело ни слова. Ну и что мне теперь делать с открывшимися обстоятельствами? Радоваться? Чему? Тому, что Илья все еще испытывает ко мне похоть, но шарахается от наших детей, как от чумных? Между первым и вторым, я все равно выберу малышек. Лучше никакого отца, чем такого.
Стало так невыносимо больно, что хотелось кричать во все горло от несправедливости. Сердце кровью обливалось от мысли, что близняшки вводят Илью в глубокий шок. Он, такое ощущение, боится их до обморока. Своих дочерей! Да как такое возможно? Почему у его брата не возникло проблем с Машей? Хотя, чему я удивляюсь? У Тимура есть сын, наверняка любимый и желанный. А мы с ДашМаш – балласт для Ильи.
