– Как завтрак? – спрашивает вежливо.
– Спасибо, было очень вкусно, – отвечаю.
Он мнётся, явно что-то хочет спросить или предложить, но стесняется Артура. Бросает на него взгляд. Тот, всё поняв и задрав подбородок – британский аристократ, не иначе! – удаляется. Ну точно ревнует! Несмотря на мокрые штаны. Значит, будем развивать успех.
Моряк приглашает меня в своё купе. Вот так запросто. Но когда я смотрю ему в глаза, подняв брови, он смущается и тараторит:
– Вы меня неверно поняли. Простите, я имел в виду другое. Боже, извините, как неловко получилось!
– Да ничего.
– Со мной едет дочка, Олечка. Ей шесть лет. Она всё просит ей косу заплести как-то… изнутри, что ли. А я не умею. Привык с железками возиться. Вы не могли бы нам помочь?
У меня на душе сразу полегчало. Я думала, моряк на меня запал, станет предлагать интим без обязательств. Оказывается, он человек семейный.
– А ваша жена?
– Она дома осталась – на работе не отпустили. А мы с Олечкой к моим родителям едем. Видите, я даже другую одежду не успел собрать – прямо с корабля на бал, то есть на поезд.
– Пойдемте, я помогу вашей дочке, – улыбаюсь и следую за офицером.
Мне всегда нравится возиться с детишками. Особенно малышами. Они такие милые, искренние, светлые. Напоминают зайчат на солнечной поляночке. Через полчаса возвращаюсь в купе, полная чудесных впечатлений от Олечки. Она оказалась настоящим солнышком: блондинка с большущими голубыми глазками. Я заплела ей французскую косу, ребёнок теперь счастлив.
Артур лежит и что-то на планшете смотрит. Молчит, даже слова не сказал, когда вернулась. Надулся, филин. Обижуля, ну детский сад, честное слово!
10. Глава 10
Несколько часов мы сидим, не разговаривая. Мсье Уваров надул губы, я без смеха смотреть на него не могу. Когда дуется, такой забавный! И… милый. Мне хочется сесть рядом, приобнять его, положить голову себе на колени и проводить пальцами по волосам, по крепкой шее, по скулам, губам, бровям…
– Хватит уже, – насмешливый голос прерывает мои приятные фантазии.
– Что? – спрашиваю, глядя на улыбающееся лицо. Ага! Перестал строить из себя обиженного мальчика.
– Хватит, говорю, пялиться на мой пенис.
– На чт… – у меня в который раз от возмущения перехватывает дыхание. – Да на кой мне вообще сдалась твоя кочерыжка! И вообще я туда не смотрела!
– Ещё как смотрела, – продолжает иронизировать Артур. – И совершенно напрасно, Лика, ты так делаешь. Мечтать не вредно, конечно. Только держи себя в руках, пожалуйста. Мы все-таки коллеги, нам вместе работать. Вспомни про кодекс корпоративной этики.
– И ты мне ещё тут про кодекс напоминаешь? – я готова взорваться. Вот ещё немного, и бахну как граната. – А ты о нем вспоминал, когда там, в коридоре, ухватил меня за задницу со словами «ух, какие булочки»?
– Ах, Лика, Лика, – укоризненно качает Артур головой, не переставая улыбаться. – Пожалуйста, не нужно выдавать желаемое за действительное.
Ну и нахал! Да просто слов нет! Я выскакиваю из купе, полыхая от гнева, и хочу за собой так грохнуть дверью, чтоб Артур подпрыгнул. Хватаю за ручку и резко тяну… А-а-а-а-а! Зараза-а-а-а! Совсем забыла, что здесь двери на шарнирах, притом ездят плавно, чтобы как раз не стучать. И ещё я ноготь сломала! «Всё, Уваров, трындец котёнку», – шиплю, осматривая порушенную красоту своего безупречного маникюра. Моя мастер четыре часа возилась, чтобы сделать мне такую прелесть, а этот хам всё испортил.
