– Можно? – спросила я из коридора.
– Да-да, Верочка, заходите, – непривычно любезно отозвалась гроза кафедры. – Мы как раз говорили о вас. Вот это и есть Вера Потапова…
С громким: «Здравствуйте!», – я вошла в кабинет. Улыбнулась Александре Семёновне, а затем повернулась к человеку, к которому она все это время обращалась. Он спокойно улыбался мне в ответ, а у меня язык одеревенел и колени перестали сгибаться.
– А это наш новый преподаватель – Геннадий Николаевич, – цвела улыбкой Александра Семеновна. – Вы говорили о его статье на экзамене. Он будет вашим научным руководителем по реферату в следующем учебном году. Если будете хорошо работать, возьмёт вас и на диплом. Геннадий Николаевич, вы подыскивали сотрудницу в розарий. Вере как раз нужна работа по специальности. На каникулах она освоится, и, если ее и Мадину все устроит, к осени подумает над своим рабочим расписанием.
Я старалась скрыть панику. У стены стоял русоволосый мужчина, похожий на киношных «правильных» сотрудников полиции. Мой первый мужчина. Ну и что теперь делать? Смотрит вроде спокойно, даже равнодушно. Может, не узнал? Мало ли – тогда устал с дороги, или плохая память на лица, или у него проблемы со зрением…
– Вера, как только я узнала, что Гена… Геннадий Николаевич собирается к нам на работу, сразу подумала о вас, – щебетала Александра Семёновна. – Братья Петренко – мои лучшие студенты. Геннадий Николаевич за год написал и защитил кандидатскую диссертацию и сейчас готовит к защите докторскую. Он занимается серьёзными темами, я думаю, вам обоим будет интересно поработать над рефератом.
Меня замутило. О братьях Петренко периодически с ностальгическими нотками в голосе вспоминали все преподаватели универа как о двух талантливейших студентах. Получается, один из этих гениев мне «тройничок» предлагал, пусть даже и в шутку. А со вторым я переспала за деньги, и неважно, что этих денег я вообще не видела.
– Поработать в розарии – это просто замечательно, – воодушевленно продолжала Александра Семёновна. – И эстетично, и неплохой опыт, и оплата, насколько я понимаю, достойная.
Геннадий кашлянул.
– У вас материальные трудности? – с лёгкой иронией в голосе спросил он у меня.
– Геннадий Николаевич, ну у кого же их нет? – добродушно улыбнулась Александра Семёновна. – В общем, я вам очень рекомендую Веру. Ручаюсь, что серьёзных проблем с ней не возникнет. Мне пора на экзамен, я вас оставляю. Об условиях договоритесь сами. Ключ потом отнесете на вахту…
Она кивнула на лежавший на столе ключ с острыми зазубринами.
– Спасибо, – упавшим голосом сказала я в спину уходящей зав кафедрой.
Хотя больше всего мне хотелось кричать: «Не оставляйте меня!»
Геннадий уставил на меня недоверчивый взгляд.
– Хм-м, значит, скромная порядочная студентка, вся в учёбе? – насмешливо произнёс он, когда цокот каблуков Александры Семёновны затих вдали.
Я вздохнула. Слабая надежда, что меня не узнали, полностью рассыпалась. Геннадий прошёл мимо меня к двери и прикрыл её. В принципе, это хорошо. Совсем не нужно, чтобы наш разговор был слышен на весь этаж. А с другой стороны, мне стало не по себе. В голову полезли подробности того самого вечера, который я вряд ли смогу забыть, как бы ни старалась это сделать. Вспоминались они сейчас совершенно без стыда, и даже с желанием. Только этого мне и не хватало! Я совсем не рассчитывала ещё когда-нибудь оказаться наедине с этим человеком.
