и радости рассыпались в ней искры
да колокольчики червонные звенят.
характер мой меняется на пылкий,
спокойствие разбилось навсегда —
нет поворотов больше в жизни,
она у нас как взлёта полоса.
мы не теряем, милый, управленье.
о, как нас манит голубая высота.
и расправляем мы с тобою крылья,
взлетая на красивых в небеса!
Пойми печаль мою, сожитель, —
она не только от твоих обид.
нам не хватает чувства жизни,
и она как в омуте с тобой стоит.
мне хочется её движенья,
пусть речкой горной забурлит,
пусть водопадом полетит в ущелье,
но это чувство страсти не забыть.
пусть птицей белой полетит в просторы,
в потоке ветра сердце защемит,
пусть выйдет жизнь на быструю дорогу,
где в скорости не будет ей границ.
пусть понесётся в сумасшедших гонках,
да выйдет с честью победителем из них.
мне надо принимать с тобой решенье —
так невозможно дальше просто жить:
стоять на месте и смотреть, как годы
уходят медленно водою сквозь песок.
я больше не могу терять их безответно,
я ими жить хочу любимой полноценно —
пусть отдадут они мне счастье и любовь.
В любви по жизни шла я осторожно,
боясь синицу выпустить из рук.
но вот журавль в жизни появился,
я с ним лететь влюблённая хочу
крылом к крылу по небу рядом,
под Солнцем днём и ночью под Луной,
на тёплый Юг, где море с берегами
встречают утром алую зарю
там, где закат уходит в ночь багряный,
оставив звёздам ночи темноту,
там, где любовь синицей не порхает —
летит свободно в небе журавлём.
Печаль и с нею одиночество
идут по следу за спиной.
послала их беда с пророчеством
ещё из детства моего.
медсёстры дали имя, отчество,
а мать, что бросила, не знаю кто —
ведь с малых лет уже детдомовец,
и так не взял меня ни кто.
сбежал с детдома я в отрочестве,
и вот бродяга до сих пор.
мне двадцать пять, а счастья хочется
и повстречать свою любовь.
но вот беда своим пророчеством
повисла на спине горбом
и не даёт поднять мне голову,
простор увидеть в небе высоко.
но в день дождливый, было это Осенью,
когда один сидел я под дождём,
присела рядом ко мне девушка,
подвинув зонтик надомной цветной.
вгляделся я в лицо – ведь это девушка
с детдома, моя первая любовь.
и сердце моё нежно вздрогнуло,
забрезжил счастьем горизонт.
раскрылся горб красиво крыльями,
и вспыхнула во мне любовь —
летим мы с ней вдвоём счастливые
по жизни навсегда в судьбе одной.
я жизнью всей обязан тебе, милая,
и счастьем, человек мой дорогой.
твоей любви ко мне и милосердию
я кланяюсь, любимая, до ног.
Я лишь сказал всего три слова,
как распахнулись крылья за спиной.
и вот лечу уже с любимой
в страну с названием Любовь,
где опьянит нас с ней блаженство,
как молодое сладкое вино.
от нежных губ прикосновений
взыграет в наших венах кровь.
и в ласке мы поймём сердечно,
как хорошо нам быть вдвоём —
мы ни когда ещё на свете
не знали чувств таких с тобой.
мы наслаждаемся Душой и телом,
забыв в любви о суете земной.
и только чувств свободный ветер
уносит нас в блаженство с головой.
и мы парим, отбросив наши беды,
в стране с названием Любовь.
Познать неистовство блаженства
любовь дает возможность нам.
нам чувство это наслажденья
угодно было дать Богам.
его возносят поколенья,
не зная времени векам.
и путь её уходит в вечность,
бессмертье стелется к ногам.
во всей живёт она вселенной,
и в наших мыслях в головах,
да стали небеса ей колыбелью,
где крылья нам даёт в ветрах.
и мы парим на белых крыльях
всё выше, чувствами стремясь,
