Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке - страница 12



    лько волны по пляжу разма
динокий абха   задрема
ду по льду в громк   тиш
солдат в тяжелой шине
не подстрели бы с выш
чувств   взгл – на мне
за проволо   бесится   чарк
сается скалится ярк
там я ищу лю
где их нет и не может бы
    лкой стебли и хво   шевелю
  ягды   ловы и голубы
вот я пришел в свой ла
    делся залез на кой
спящих солда тела
в кой мне – и мир и покой
лампа – и та не меша
вы воспари душа
    лна бубух! – как плита
    йки над мо разлета
в   лнце зимний шторм
белых ча   накорм
Гспди! – я Твой ра
Давший! – всем Тебя лю
наши тела заклю
небо душе пода
нас маята пыта
жизнь надоест – и та
    лько воскликнешь: ма!
и сгинешь не понима
Гспди! – я твой ра —
    следний между людьми
Давший! – Твоя ра
вот Твоя жизнь – возьми
Взявший! – Тебя бла
слезы – Твоя вла
разве не я в бара
умер – сосед по на
на берегу – коря
вывернута сосна

МЕРТВЫЙ СЕЗОН

сок и мякоть пожира
остается кожура
    жура мандари
на песке говори
что конец ноября —
морю то же говоря
черн   от вла   коря
мерт   этот сезон
в ду   опущен как зонд
а она в лохмо   бедна
    лнце увидела однаж
и живет воспомина
    сноязычна и пуста
в стах самшита обита
ду   посмотри вда
неужто не вида ?
плями-кап на вет   вися
запрокинулась вся
потому-то дрожь – озя
небо вяло и лило
жется всегда лило
так повсю   на земле
стонет сущее в томле
воля сердца и ума —
нет они не понима
серд   серд – красн   ша —
нет они не разреша
точно зыбь в тума – душа
вот и смотришь ожида
в никуда или туда —
    лько бередишь тоску
и конца нет этой ску
что-то чудится огром
больше! – зримое Добром —
выше! —

РОЩА НА ПИЦУНДЕ

красн   будто мореные ство
коряг   и длинные тени
на мокром песке – торжество
запустени
вздыхающая во
    стигающий просто
везде сквозят пусто —
и более того
Непостижим ! – я чувств
между тенями черн
прячет свои форм
    чудливо кругло распласт
вчуже сквозит Незри
хвою колыша жабр
внутр   глаз озари
мгн   обликов собр
одни как будто вражде
другие – как ры   в воде
иные вполне равноду
как белые ро   в саду
    жется: сейчас уви
все во плоти и крови…
не то что и полови —
    лекулы не улови
дыша и враща   с на
во времени и простра
невидима и темна
странная наша сестра

КУКЛА НА МОРСКОМ БЕРЕГУ

…что сердцу обида куклы

обиды своей жалчей

И. Анненский
ржавый сор на бере   выбр
ракови   открыла жабр
пластик пальмовые ребр
от Адама – странный обр
и стихая чертит мо
нечто пенной бахромо
будто пишет мне письмо
и при этом вслух бормо
в черных водосл   – где? —
мама! – розовый младе
платье мокрое наде
голова лежит отде
и сама себя спеша
– это кукла! – утеша
и себе не ве   душа
(кукла старая больша )
даже камнем ненаро
дураком уби   нырок
и на трех нога собак
так душе не поперек
безголовая   сота
ножка вве   поднята
пальчики пересчита
мертвых пляжей нищета
и вся муть весь жар со дна
стыд и боль и грех воня —
в кро   и в пятнах простыня —
не гляди ты на меня!
никого не убива
говорил тебе слова
нет послу   ты не права
взглядом небу – голова
все как надо – хлам не собр
ракови открыла жабр
пластик пальмовые ребр
от Адама – странный обр

«была земля – осталась   ля…»

была земля – осталась   ля
и ту – в трубу…
зачем себя же представля
когда меня не бу   ?
    щая тоска берет за грудь
я сам за гло   себя беру:
зачем стоит земля и не
когда меня на свете не ?
такое здесь противоре
не развязать и не разре
я – смы   Творца – сам бог и ца
себя же отрица

БУШЛАТ

вспенилась – плеснула   лна
человек идет хрома
он – в ушанке и бушла
а на дереве – хурма
мо – пятнистый малахи
зимы теплые в Колхи