Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке - страница 41



Будто    Боясь    Потерять
В чьей-то гортани    Чужим языком    И губами
Повторенный    Рождаясь опять    Дыханьем
Иное увижу    И буду жить    Как в своем
И опять    Лягу спать    В окоем – водоем
Кого-нибудь жду    Стоя в ряду    Под переплетом
Каждая книга    Надеется быть    И любопытствует: что там?
Черемуха?    Муха?    Когда же?    Когда?
Нарисуйте мне    Глаз и ухо    И скажите:    Да!

КАРТИНА

Деревянная рама    Крюк    Грубая изнанка —
Ткань холста    Углом горы –    Потолок и стенка
Лапки чистят    Усики    Хитиновое тело
Где-то    Сотым глазом    Видит: полетела
Таракан    На подоконнике    Не ты ли рыжий?
Или –    На газете    Рыбой свежей?
Смотрит    Перламутровый    И круглый
Куколкой    Одновременно –    Барби куклой
Но еще обидней    Таракан Как я жил    Живу я
Ждет трамвая    Над забором:    Туча грозовая
Зонт забыл    Расстроился    Тоже не резон
Таракан    Ушел    За горизонт

ТРЕТЬЯ ЖИЗНЬ

Первая –    22 года назад
Оборвалась инфарктом    Вторая —
Ночью    Инсультом    На пятое марта
В черепе    Грянули    Колокола
Снег и коробки    В окне больницы
Привыкаю    Учусь ходить
Говорить    Выговаривать звуки
Правой рукой    Ложку держать
В двух первых    Держал и не думал
В этой падает на пол – и все
Третья жизнь    Началась
Старый ребенок    Кому это надо!
Те же дворы    Стены    Бутырки —
Башня – темница    Екатерины
Если бы Рим    Или Иерусалим!
Новую жизнь    Начать эмигрантом
В климате теплом    И благодатном
И обязательно    Пенсионером
Так чтобы выжать    Из государства
Все что другим    Всегда доставалось —
Хлебные крошки    Как воробью!
В новой жизни    Не буду учиться
В жизни внеплановой    И сверхурочной
Буду учить    Не одобрять
Глазом по-птичьи    Косить
Мстительно стану    Ко всем относиться
Стану долбить    И долбить    Своим клювом
Знаю наверно    Никто не посмеет
Старого дятла    Не одобрять
Сам    Не люблю стариков
Кто разрешил    Доживать равнодушно
Быть неопрятным    И неприятным
И не стыдиться    Раскрытой ширинки
Вечно небритой    Мокрой щекою
Внука    Небрежно любить

СОБЕСЕДНИЦА

Не смотри на меня    С такой грустью
Вижу твой исток    И сразу – устье
За твоими берегами    (Знать не хочется)
Осень Больницу    И как оно кончится
Вижу всю тебя    Сквозь хрусталь    Много разных
Следующую жизнь    Ленточки    И праздник
Девочка – щепка    Глаза – во лбу
И твои потомки –    Целую толпу!
…Георгины    Астры    …Речью по-сорочьи
А зрачки    Поблескивают    Затаенной ночью
В yellow субмарине –    Погружаясь    На дно
При любом различии    Сознание одно

НА ДАЧЕ

Я вижу    Как моя    Кардиограмма
Вычерчивает    МАМА    МАМА    МАМА
И не машины    Люди сидя    Мимо
Проскакивают    Скорлупа    Незрима
За дачами    Не сосны    Чьи-то мысли
В закате    Просияли    И погасли
Там в блеске звезд    Встает    Бутылка водки —
И краем уха –    Гости    У калитки
И сразу все    Друзьями    Композиторами
Их женами    И чаем    И компьютерами
И спор и вздор…    Вдали    Во мраке белом
Возникло шумом    Утонуло гулом

РОССИЯ ХХ

Прадед – полковник    Поставили к стенке
матросы    Дед – большевик    На Лубянке —
в затылок    Отец    Подорвался в танке
Сына    Афганцы    Внука    Подонки
Проклята Россия    До седьмого колена
Но счастлива будет?    Ага!    Непременно

УТРОМ И ВЕЧЕРОМ

Арон    «Арион»    Тимирязевский
За метро    Будто был всегда    Рынок
Думает    Нищая перебежала    Синяя
С желтым    К беде    Пристает
Привезли    Убивать    Радуюсь