В сердце крошечном и низшем
Сердце отчее живет,
Песнь поет, по мягким нишам
Среди голоса снует,
Из атласа перекрестков,
Из кроваво-нежных сот
Под жемчужницы подмостков
Лето ветхое несет.
Свет вонзился. Тьма упала.
Черствой тополи каркас
Принял звездные лекала
От отверзнувшихся глаз.
Я не вечен и не ранен,
И не чувствовать могу
Сна огня, стеченья пламен
В недоношенном снегу.
Я жемчужно-ветхим утром
Выхожу на Божий свет…
Здравствуй, жизнь в солнце утлом,
Здравствуй, солнце черных лет.
Ты пахнешь снегом и вином,
Осенним листеньем кольчужным,
Огнем на дне, что в слюдяном
Горит поджаберье жемчужном.
Ты пахнешь сном в моей крови,
Огнем в червонных переходах,
Где голос стонет: не зови —
Безмолвью, скованному в водах.
Во льду огни, на дне огни,
В крови огни нерасторопной… —
Несутся смоляные дни
Жемчужной поступью двустопной.
– Когда я жил на дне, в огне,
В реке, что шепчет и рокочет,
Я знал о том, кто, в льдистом льне
Лицом запутавшись, хохочет,
И видел я его глаза,
И слушал топота стяженья…
Куда ж ты ломишься, лоза?
Куда поете, сновиденья..?
