Небесный начинается прилив,
Колышутся медузы звезд все ниже
И – пылью лунной линзу запылив —
Колеблют зренье в перископьем крыже.
В поднебной лодочке катясь по дну,
Почти проржавив крышу едкой пеной,
Глядим на захребетную страну,
Ошеломленную своей изменой.
Хоть лучевою жижей и полны
Колодези заóстренные башен,
Но мы не знаем, так ли уж страшны
Они тому, кто никому не страшен.
Не так уж эти башни высоки…
Но вавилонски небеса так низки,
Что слышим плески ангельской трески
И нам подглазья проедают брызги.
Европа, опускается на твой
Стеклянный дом, аквариум дыханья,
Сей вавилонский сумрак паровой,
Железного исполнен колыханья.
Европа, опускается на наш
Стеклянный домик, движущийся слепо,
Вошедшее уже в последний раж
Куреньями раскормленное небо
