Как оказывается, этот самый Зафар был человеком Батура. Был – потому что его убили в тюрьме в первую неделю пребывания. Убили жестоко, вдоволь поиздевавшись перед смертью. Именно поэтому Батур настроен ко мне так жестоко. Именно поэтому он не отдаст меня. Сделает из меня секс-рабыню и свою игрушку. А потом, когда вдоволь натешится – убьет.
После его слов я проплакала всю ночь. Я поняла, что это конец. Нет смысла бороться и стараться найти выход. Нет смысла продолжать верить в чудо. Я обречена.
С того дня Дамир больше не появлялся у меня. Марина продолжала заходить в комнату с подносом. Но теперь я даже не оторвала голову от подушки.
Я перестала есть. Вот уже три дня я лежала, не двигаясь, потеряв всякую надежду на спасение. Я считала минуты до того момента, как откроется дверь и сюда войдет разгневанный похититель, понявший, что его обманули. Или Батур все-таки получит свое от Закира и исполнит обещание мести.
Выходит, что, получив шанс на спасение от Аиши, я также получила смертный приговор.
Вдруг в дверь постучали. Я лишь открыла глаза, чтобы посмотреть кто там. Марина прошла внутрь. В ее руках были какие-то тряпки. Она бросила их на топчан в углу комнаты.
- Опять ничего не съела? Тупая овца, - процедила сквозь зубы, посмотрев на поднос, стоящий на полу. Скривившись от тошнотворного запаха пропавшего мяса, она подняла его и выставила за дверь.
- Вставай. Тебя Батур ждет.
Марина сдернула с меня одеяло. Я осталась лежать неподвижной. У меня не то, чтобы желания, у меня сил не было никуда идти. Я даже до туалета не смогла добраться, шла по стеночке.
- Не заставляй меня применять силу, - прорычала на арабском.
- Если ему нужно, пусть идет сюда. Скажи ему, мне нет разницы, где умирать, - прохрипела пересохшим горлом.
Марина скривилась еще больше.
- Убивать или тр*х*ть. Мне все равно, что он собирается с тобой делать, чокнутая ты шлюха. Мне было велено привести тебя в порядок. И я это сделаю.
С этими словами она схватила меня за волосы и потянула на себя. Голову обожгло болью, и, схватившись за ее ладонь, я приняла сидячее положение.
- Мне больно, - всхлипнула, потому что она все еще не выпустила мои волосы.
- А мне тошно. От тебя воняет дерьмом. Я не собираюсь злить хозяина, так что будь добра, иди в душ. Так уж и быть, расчешу тебя и накрашу. Но мыться изволь сама.
Она не отстанет. Я понимала это. Так много было гнева и ярости в ее глазах, словно я ей чем-то насалила. Кое - как, добредя до душа, я скинула одежду и зашла в кабинку. Голова кружилась, к горлу подкатила тошнота. У меня настолько не было сил, что даже от того, что я просто стояла, мое тело дрожало от перенапряжения.
Вымывшись, закуталась в полотенце и вернулась в комнату. Марина сидела в кресле, что-то усердно рассматривала в своих ногтях.
- Садись. Сейчас будем делать из тебя человека, - произнесла она, окинув меня пренебрежительным взглядом.
Мне было все равно и на ее отношение ко мне, и на ее рассказы. Я не слушала девушку, будто находилась в другом пространстве. Не знаю, сколько она мучилась с моими волосами, пытаясь накрасить меня и намазать благовониями.
- На, выпей, - очнулась, когда Марина впихнула мне в руки бокал. В нем было вино.
- Не хочу, - я попыталась оттолкнуть его, но она перехватила мою руку и насильно поднесла к моему рту.
- Клянусь, если не выпьешь, я разобью его и перережу твою глотку. А потом скажу Батуру, что ты пыталась сбежать.
