– Саня, не расслабляться!
Обернуться удалось за полчаса. Если учесть, что стояла сорокаградусная жара, то удалось еще сбросить с полкило пота. Регистраторша поглядела на часы, удивленно подняла брови, мол, шустрый клиент попался. Забрала квитанцию, прочие бумаги, сквозь зубы процедила: «Ждите, вас вызовут» и сгинула, закрыв окошко. Жара стояла неимоверная, и Сан Саныч чуть не обжегся о железо лавки. Обнадеживало одно – из пяти сидевших до рейда в банк осталось двое. Тот самый парнишка и ещё один, лет пятидесяти.
Когда парнишку вызвали, тощий мужичок подсел к Санычу и, приблизив физиономию к его уху, дыша смесью чеснока и камфорного спирта, прошептал:
– Справка на оружие нужна? Moiy посодействовать. – Мужичок огляделся по сторонам и добавил: – Практически безвозмездно.
– Мне и так дадут, – пресек коррупцию честный посетитель.
– Ну-ну, – хмыкнул тощий, дыхнул гнилым зубом и обиженно отсел.
Редкие мухи жужжали и бились головой о стекло регистратуры. «Небось, тоже справку хотят, вон как стараются, – посочувствовал Саныч и осекся, подумав: – Э, да тут точно психом станешь раньше сроку».
Сбросив еще стакан пота, Саныч дождался. Микрофон, замурованный в потолок, произнес его фамилию и номер кабинета.
В кабинете приятно холодил кондиционер.
– Присаживайтесь, – строго приказала врачиха и показала на стул возле двери, метрах в десяти от её стола. – На что жалуетесь?
– На милицию, не хотят без медсправки продлевать разрешение на мой старый дробовик, – пошутил Саныч и прикусил язык, запоздало сообразив, что здесь не место для словоблудия.
Врачиха удавом на него посмотрела и чего-то записала на листке. Сан Саныч прижух. Молчание длилось минуты три.
– А вы часто потеете? – спросила эскулапиха и показала на мокрую рубашку болтуна.
– Так жара, – проблеял посетитель.
Врачиха, поежившись в теплом свитерке, записала: «Неадекватное восприятие температуры». Саныч сообразил, что она написала и конкретизировал:
– Там в холле и на улице жара, а тут-то у вас хорошо, прохладно. Кондиционер.
Врачиха еще внимательнее посмотрела и записала: «Склонность к внезапной перемене мнения, отсутствие устойчивых взглядов на происходящее». Потом спросила:
– А сколько, вы думаете, здесь градусов?
Зрение у Саныча было дальнозоркое. Он как вошел сразу приметил на стене градусник с красным столбиком, замершим напротив цифры 20 и уверенно произнес:
– Пожалуй 20–21 градус, не больше.
Врачиха встала, подошла к градуснику, посмотрела через близорукие очки, постучала по стекляшке ногтем, вернулась за стол, огорченно вздохнула, зачеркнула строчку и снова спросила:
– А что у вас за ружьё?
– Да обычное, охотничье. Ему лет семьдесят. Мне от отца досталось.
– Так на что жалуетесь?
– Жалоб нет.
– Ну, на нет и суда нет, – подытожил здоровенный медбрат, тихонько сидевший в углу, и поскрипел тренированными мускулами.
– Пожалуй, да, – нехотя согласилась врачиха, взяла в руку печать, видать, хотела поставить на справку, но передумала и сказала Санычу:
– Ждите в коридоре, вам сообщат решение.
Тот на всякий случай сказал «спасибо» и, мысленно матерясь и проклиная бюрократов в белых халатах, вышел.
Еще минут через двадцать регистраторша протянула заветный листок с подписью и синим штампиком.
Саныч мгновенно испарился и, пока шел к трамваю, отходил от происков психиатрических эскулапов.
«Да, – повторялось в его голове, – у этих и здоровый рехнется. В этом заведении точно психом станешь. Хорошо хоть раз в пять лет приходить надо, а то если чаще, то крышка!»
