Я уже собирался положить мешок, но при сбрасывании мешка с плеча, вдруг увидел, последний шаг Николая не попадает на ступень. Видимо из-за усталости, но в то же время близкого окончания рабочей смены, ему показалось, что последняя ступень это край лестничной площадки, где надо поворачивать и можно смещать ногу влево. Но была ещё одна ступень и ногу левее, значит мимо, это еще не поворотная секция. Как определить ту скорость мысли, а главное реализации, предстояло в будущем обдумать, всё повторилось. Как тогда, в лесу, с волками. Время замерло. Будто мозг нажал паузу и начал замедленную прокрутку.
В тот момент, когда я сбрасывал мешок с плеча и увидел, уже зависшую над пустотой его ногу, свой ниспадающий мешок я толкнул рукой в его сторону. В момент их соприкосновения он уже падал, но тяжести мешка хватило, для того, чтобы изменить его траекторию и Коля кубарем скатился вниз по пролёту. По пролёту, но не между. Вверх поднялся столб пыли от лопнувших мешков. Я сбежал в облако штукатурки. Коля сидел белый от пыли, от страха, от спасения. Поднял руки, подвигал ногами и начал истерично смеяться. На грохот прибежал Вова, но видя заливной смех сидящего в, похожей на муку массе, товарища, тоже начал гоготать.
Я улыбнулся и сел на край ступени. Сердце колотилось, но ритм его постепенно выравнивался, волнение, не успев взять верх над разумом, затихало. Коля ещё минут десять посидел и, придя в себя, спокойно сказал:
– Ребят, давайте, может, вечером посидим, не часто так падаем.
Позже, вечером, он со смехом рассказывал, как в тот момент, в его голове успела пролететь мысль, что всё, конец, и тут бац, его сдуло мешком. Но через час посиделок, уже без улыбки, он вдруг произнёс:
– самое скверное, что мысль про то, что мне конец, была не такой и пугающей, а может даже наоборот.
Это была наша последняя встреча. На следующий день, от начальника мы узнали, что Коля приходил с утра, выглядел скверно, будто за ночь лет пятнадцать к возрасту добавилось, написал заявление, сказал, что больше не выйдет. Возможно, появился страх, и он не смог пересилить себя, может что-то ещё. Я же, в очередной раз подчеркнул работу подсознания, выбирающего мгновенное и, главное, верное решение.
График работы в магазине пришлось подкорректировать и брать дополнительный день для моих заработков на стройке, где платили куда больше, чем в магазине. Но работа была непостоянной, закончится эта стройка и следующая, может, появится только через месяц, а бывало и больше, как говорили мои напарники. Поэтому основной работой пока остаётся магазин.
За пару месяцев, моя копилка не только восстановилась, даже существенно пополнилась. Тратить деньги на что либо, кроме еды и квартиры не приходилось. Можно было бы, конечно, вслед за модой и прогрессом, обновлять свой гардероб, либо гнаться за техническими новинками, вышедшими на рынок, но развитие самого себя, меня интересовало больше. А вот окружающий меня мир, казалось, наоборот, стремился забыть, на что способен человек сам по себе. Разум и действия большинства были направлены на создание уюта и современности в своём доме, что вроде вполне нормально, но что, в моем понимании, приводило это большинство к рабству. Зависимость человека жить и работать ради обустраиваемого им вокруг себя мира вещей и электроники, где радость от жизни сводилась к радости, от достигнутой цели в виде новой покупки.
