– Трогай, в баньку охота, – снова кто-то закричал.
– Ну, Авдей, прощаться не будем, ибо свидимся, да и ещё не раз.
–Да, Артемий, правда за тобой.
– А ну, пошли! – мужик натянул вожжи. Кони, выдавливая из-под копыт сухую пыль дороги, тронулись в сторону Саратова.
Тронулась и наша повозка с Авдеем, девочкой и собакой, что приморившись на солнце, положила голову на борт телеги и, крутя чёрными зрачками, наблюдала за происходящим вокруг.
– Спасибо вам за дурочку! Которую увозят из собственного дома, – накинулась на Авдея Соня, как только они отъехали подальше от встреченных возов.
Возница широко улыбнулся:
– Ну, это первая мысля, что пришла мне в голову. Мы же не можем каждому встречному говорить, что ты с другого времени. Афанасий Михайлович наказывал беречь тебя как свою голову. Поэтому мы должны держать это в тайне. Хотя бы пока не доберёмся до места.
– Ага. А там, в крепости, вы не оберегали. Сказали, если меня повесят, то вам и ехать никуда не нужно, – протараторила Соня.
Мужчина громко рассмеялся:
– Да кому ты нужна! Кто грех такой возьмёт – дитя вздёрнуть!
– Как? – злобно вскрикнула девочка. – Ты же говорил: одежда моя странная…
– Да, бывает, встретишь заморских гостей, те похлеще тебя одеты. А сказал я так, чтоб выехать поскорей, дорога дальняя.
Софья скривила обиженную физиономию, отвернулась.
– Да ну ты не дуйся!
Соня продолжала молчать.
– Ладно. Прошу прошения за такую шутку.
– Вообще-то я ребёнок и могла испугаться.
– Ну ты и испугалась. Вон как сено начала таскать, – Авдей продолжал смеяться.
– Я не испугалась.
– Испугалась.
– Нет!
– Да!
– Нет! – крикнула девочка.
Авдей больше ничего не сказал. Принял положение лёжа и зажал в зубах соломинку.
Софья, прищурив глаза, посмотрела в голубое небо и тоже ничего не хотела говорить. Дальше они ехали молча.
Время давно перевалило за обед. Солнце стояло высоко, обжигая палящими лучами землю. Наши путешественники продолжали ехать по пыльной сухой дороге, и уже больше часа им никто не попадался навстречу. То ли рядом не было населённых пунктов, то ли попросту люди не решались выйти на тракт в самый разгар жары. Лишь бескрайние степи и зелёные луга тянулись вдаль за край горизонта.
Притомившись зноем, путники сидели молча. Собака и Софья смотрели на прискучивших кузнечиков, прыгающих вдоль телеги. Авдей лежал на сене, не прекращая перебирать в зубах соломинку. В небе парил сокол. А в деревянной бочке, уже наполовину пустой, плюхалась вода.
– А зачем в телеге сухая полынь? – первая за долгое время спросила Соня, положив конец обидам.
Авдей приподнялся:
– Да это, чтоб спать можно было нормально. Её горечь хоть как-то отпугивает блох да клещей.
Девочка брезгливо посмотрела на сено.
– Да ложись, – усмехнулся Авдей, – нет здесь никого. Блохи заводятся, когда долго не моешься.
– Я как раз уже второй день не купаюсь, – с опаской сказала Соня.
– Второй день! – воскликнул мужчина. – Я уже шестой или седьмой день не мыт, и пока ещё и не совсем грязный.
– Сколько? Семь дней, и вы не грязный! – девочка засмеялась. – Нет, вы супер грязнуля. Вы настолько грязный, что вам часа два нужно в ванной сидеть.
– Ни в какой ваний мне сидеть не надо! Я тебя отвезу, вернусь домой и пойду в баню.
– А как часто люди здесь моются?
– Как люди не знаю, я же не смотрю за ними, но я стараюсь мыться часто. Раз в неделю это точно, по субботам.
Соня ничего не ответила, надула щёки и покачала головой.
