Дверь открыла незнакомая рыжая девочка. Яшка знал, что сестры у Виктора нет.
– Витя дома? – удивленно спросил он.
– Какой Витя? Здесь мы живем. Уже три дня, – весело отчиталась девчонка.
– А Виктор?
– Откуда я знаю, где твой Виктор! Давай проваливай, – разозлилась рыжая и захлопнула дверь.
В школе никто не спрашивал и не говорил об отсутствии Виктора, как будто он и не учился в этом классе!
Вот так легко и просто наступил коммунизм и полностью завладел умами людей. Все были сыты, обуты, имели жилье. Даже пьяницы, которых не мог побороть никакой режим, были повержены коммунистическим воспитанием, и переквалифицировались в нормальных трудяг. Указ правительства, гласивший, что работник более трех раз появившийся на работе или в общественном месте в любой степени алкогольного опьянения немедленно будет отправлен все на тот же остров, заставил их задуматься.
В каждом городе и селе самых неисправимых, тяжело больных алкоголизмом, в один прекрасный день усадили в зарешеченные грузовики и под громкие марши, несущиеся из динамиков, и прицелы кинокамер отправили на таинственный остров. По всем телевизионным каналам несколько раз была показана эта коллективная ссылка, которая явилась своеобразной кодировкой для оставшихся выпивох.
Тунеядцы давно забыли о прошлой лентяйской жизни и с удвоенной энергией трудились, используя свой залежавшийся трудовой потенциал и многие из них шли в первых колоннах демонстрантов в самый лучший, самый главный праздник страны – День коммунизма!
По своим масштабам этот праздник перекрыл все ранее проводимые. Утренние демонстрации трудящихся перетекали в праздничные концерты, в которых основное место занимали песни и стихи, прославляющие коммунизм. Потом на стадионах и площадях на огромных экранах демонстрировали художественные и документальные фильмы все с той же славной подоплекой. И к ночи, конечно, гремели салюты, под которые все дружно пели гимн! Все это сопровождалось запахом шашлыков и другой вкуснятины, в изобилии готовящейся прямо на улицах для поддержания праздничного духа у трудящихся.
Но основным в этом празднике было беспрекословное присутствие каждого на всех этих мероприятиях. Каждый член коммунистического общества, начиная с семилетнего возраста, обязан чтить славные традиции. Освобождались от участия в празднике только тяжело больные, младенцы и кормящие матери. Странно, очень быстро забылось, что первое апреля когда-то считали самым веселым днем в году, в который все шутили, смеялись, устраивали веселые розыгрыши. Теперь в бывший день смеха с утра и до вечера полагалось славить руководство страны, и всякие смешочки стали совершенно не к месту.
Яшка вместе с одноклассниками тоже радостно шагал в стройных колоннах демонстрантов, нес транспарант с портретом вождя, и исступленно кричал «Ура-а!», проходя мимо трибуны, на которой стояли высокие чины, причастные к счастью трудового народа. Странно, каждый раз шагая мимо трибуны и скандируя «Ура!», Яков чувствовал комок, подступающий к горлу, готовый вылиться слезами благодарности за светлое настоящее, пришедшее в их страну.
В тот миг куда-то далеко отступали его мечты, друг Витька и был только всеобъемлющий восторг от возможности, подаренной судьбой – жить в этой стране и желание еще раз пройти мимо трибуны и прокричать благодарное «Ура!»
