– Освободите нас от экзамена, мы в магазин сбегаем. За резинкой. Если надо, сами и…
Преподавательница немедленно вскинула голову:
– Как вам не стыдно.
Наступившее молчание показало полную стыдливость аудитории.
– Пойдем со мной, – по прозвучавшей как будто где-то вдалеке команде Рита встала из-за стола и пошла на выход, обреченно чувствуя впереди приближающееся тепло, дым и даже гарь разжигаемого костра, приготовленного с одной только целью – сжечь ее как средневековую ведьму.
Сейчас последует тщательный осмотр. Можно, конечно, возмутиться, она не обязана показывать свое тело и нижнее белье. Но рядом идет женщина. И когда Риту привели на место, она, отвернув голову в сторону, начала медленно задирать подол бабушкиной юбки.
– Ты что – дура? – раздался возмущенный голос преподавательницы, – кто же так делает? Нельзя же так высоко писать. Ты еще бы на своей заднице нарисовала.
Выходя из аудитории с красовавшейся в зачетке оценкой хорошо, Рита была полностью согласна, что оценка была снижена вполне обосновано.
В соседней аудитории параллельно с нею мучился и прославлялся сам Женька. И все-таки, практика сдачи экзаменов показывают, что более удобная в быту мужская одежда – брюки – остается категорическим архаизмом. Даже мужественный и сильный Женька мечтал о каком-нибудь шотландском килте. Ну, нет, пока не поймут, а потому приходилось исхитряться и списывать традиционными способами.
Инесса Васильевна грозно уперлась взглядом в Женьку. Пожалуй, что она была из тех немногих преподавателей, кто относился с подозрением к высокому и симпатичному студенту.
– Ну так что, списываете, Сурменко?
– Да вы что? – с искренним недоумением в глазах вопрошал Женька.
– Я же вижу.
– Да где?
Когда спор стал переходить через свой экватор, шпаргалка окончательно соскользнула вниз. Остался только проем в штанах, называемый в народе расстегнутой ширинкой. Ее и обнаружил случайно зашедший на экзамен по аналитической геометрии декан. Он мало того, что осмотрел подозрительного студента. Со стороны могло показаться, что он его даже обнюхал.
– Докатились, Сурменко, – зашипел на ухо студенту декан, – ходишь на экзамен с расстегнутой мотней. Ну, какой преподаватель не станет возмущаться.
– Вот видите? – показала рукой Инесса Васильевна декану. Направление ее замершей руки показывало почти на север. Ширинка находилась явно на северо-западе и декан вначале даже успокоился.
– Где? – поинтересовался глава факультета.
В этот раз женская рука взяла откорректированное строго на ширинку направление с отклонением не более 2-3 градусов.
– Что там? – поинтересовался декан.
– А вы что, не знаете, – немедленно возмутилась Инесса Васильевна, – сейчас там уже ничего нет.
К несчастью для декана он, конечно, знал, но тут начал сомневаться.
– Вот, вот! – кричала вслед выходящим в коридор Женьке и декану Инесса Васильевна, – обязательно проверьте, что у него там осталось.
– Ну что, потерял? – уточнил декан, – ты не думай, я рассказывать не буду. В жизни все может быть. Главное – будь хорошим механиком. Она старая женщина. Ну, разное думает, правду узнает и нападает на людей. Хотя ее сомнения, конечно, бестактны. Ты лучше иди домой, а с оценкой мы решим. А у тебя, правда, там уже ничего нет?
Женька осторожно оглянулся – проскочившая штанину продолговатая шпаргалка выпала по дороге и сейчас спокойно вылеживалась недалеко от входа в аудиторию. И Женька уверенно выпалил:
