Сохранить нельзя разбить - страница 14

– Насть, что ты тут делаешь? – спросил он каким-то усталым и совсем незнакомым голосом.

– Я тебе подарок приготовила. С днем рождения! – крикнула почти на весь подъезд я. – А где ты был?

– По делам ходил, – в рифму ответил он и постарался улыбнуться, но получилось натянуто.

Дима открыл дверь и первой пропустил меня в квартиру. Егор должен был прийти примерно через минут двадцать. Я сняла обувь, надев на ноги теплые тапочки, которые были мне уже как родные, и прошла на кухню. Поставила чайник и стала развязывать коробочку. Я только хотела рассказать Диме, каких мучений мне стоило приготовить этот торт, но не успела. Он скрылся за дверью и заговорил с кем-то по телефону.

– Зачем ты вообще позвонила? – задал вопрос Дима. – Мне не нужны от тебя никакие поздравления. Ты мне никто.

Я хотела подойти к двери, чтобы слышать более отчетливо, но вовремя себя одернула. Только голос Димы становился все громче.

– И передай ему, что он может вообще не звонить! Он вычеркнул нас из своей жизни три года назад, мы с мамой сделали то же самое. Да, да, и вам всего хорошего.

Голос стих. Я ждала пять минут, десять и все же не выдержала – подошла к двери и постучала.

– Дима, можно? – прошептала я, глядя через щелочку.

– Заходи.

Димина комната была приятнее, чем Егора. У брата был вечный бардак из вещей, проводов, наушников и нескольких клавиатур. Он учился на программиста, и его спальня напоминала настоящий технологический взрыв. У Димы же был полный порядок. Кровать идеально заправлена, книги на полочках расставлены по алфавиту. Причем не только на русском языке. У Димы всегда были способности к языкам, именно поэтому он и выбрал лингвистику. Он уже практически в совершенстве владел английским и немецким.

– Я там торт порезала. Сама приготовила.

– Спасибо, Олененок, – хрипло сказал он, покачиваясь из стороны в сторону на офисном кресле и глядя в одну точку. Кажется, он даже не моргал, а лишь сжимал в руках телефон.

– Ты в порядке? – спросила я, не зная, куда деваться.

– Да. Просто собственный отец забыл поздравить с совершеннолетием, зато его новая жена не забыла. Позвонила и радостно сообщила, что они сегодня улетают в Египет и моему папаше сейчас совсем не до меня.

– Дура, – только и произнесла я, и Дима с усмешкой взглянул на меня. – Я бы никогда тебя не забыла поздравить. Вон все утро с тортом промучилась.

– Спасибо, Насть. Егор минут через пять уже придет. Пойдем на кухню.

Торт оказался съедобным, даже вкусным. По крайней мере, мальчики сказали, что им очень понравилось. Когда пришла тетя Женя, она тоже попробовала кусочек, сказав, что на диете, и похвалила меня. Было приятно. Но готовить я все-таки не очень любила.

Насколько мне было известно, после того дня рождения Дима больше не общался с отцом. Александр Сергеевич ему несколько раз звонил и просил поговорить, но Дима холодно и беспристрастно отвечал, что ему это больше неинтересно. С тех пор он изменился. Как будто снял розовые очки и стал смотреть на мир более реалистичным взглядом. А вот у меня, несмотря на возраст, никогда не было розовых очков. Терпеть не могла этот цвет и уж тем более не могла себе позволить через него смотреть.

И когда я столкнулась с проблемой, выруливать нужно было самой, хоть и хотелось попросить помощи у мальчиков. Вот только как я им расскажу про спор, по условиям которого нужно подружиться с главным хулиганом нашего района? С Витькой. Девочкам он почему-то нравился. Непонятно, правда, чем. Может, хорошим телосложением, голубыми глазами и множеством татуировок на руках и частично на шее. Говорят, хорошим девочкам нравятся плохие мальчики. Но во мне он не вызывал ничего, кроме желания отправить его в первый класс и заставить пройти весь школьный курс. Умом Витя не блистал, а вот тупости и неконтролируемой агрессии было не занимать. Несмотря на это, мои подруги, которые иногда непонятно чем думали, спорили, кто может запасть ему в сердце и исправить так называемого хулигана. Я вообще не хотела участвовать во всем этом, пока не узнала, что у Егора с Димой с ним давние терки. Хотя в открытую они не враждуют, но между ними сохраняется холодная война. Может, если бы они увидели, что я тоже с ним общаюсь, то перестали бы относиться ко мне как к ребенку? Особенно Дима.