— Ладно. Возможно, что ты прав. Но тогда, что ты предлагаешь делать? Через два дня заканчивается виза, мы должны покинуть Светлоград и его окрестности. А Таня… МОЯ Таня будет все время моего отсутствия лизаться с этим докторишкой? Реально считаешь, что я это позволю?
— Да… — выдохнул его друг. — Твой отец тебя на кол посадит, а мать будет биться в истерике…
— Вот и я о том же. Выхода другого нет. А с матушкой и отцом я как—нибудь договорюсь.
9. Глава девятая. Открытия
Сегодня был особенный день. Хотя бы потому, что я проснулась со странным ощущением легкости, счастья, тепла. События вчерашнего вечера грели душу и сердце. Там, у тетушки Хлои, после того, как Эхо ее осмотрел, мы остались одни на кухне с Доком.
— Ей значительно лучше! — заметил мужчина, очаровательно улыбаясь.
Я кивнула.
— Да! Если бы не ты… Спасибо!
Эхо чуть склонил голову, глянув на меня поверх очков.
— Это не я… Ты спасла ее. Твоя горящая душа, Таня. И я рад, что стал твоим… Хм. Кстати, а кем я для тебя стал?
Этот вопрос заставил мои щеки запылать алым цветом. Эхо нравился мне. Очень. Он был чем—то похож на моего папу, на Майка. Тот тоже был добрым, сосредоточенным на науке и своих вечных изобретениях… О том, что у меня гипотетически мог быть другой отец, я старалась не думать. Гнала от себя эти мысли, хотя после посещения Архивайры и хотела найти информацию. Но отступилась. Зачем ворошить прошлое?
В тот день мы целовались с Эхо. Вначале он коснулся моих губ, после той своей фразы. Словно он хотел проверить, верны ли его догадки. А затем уже я целовала его на прощание, когда вышла провожать на крыльцо. Это были волшебные поцелуи, и волшебные чувства. Сердце стучало часто, а в животе порхали бабочки. Казалось, что ничто не может разрушить моего счастья…
Однако, я ошибалась.
Сегодня, проснувшись с удивительно хорошим настроением, я неспешно оделась, умылась, заплела в косицу до лопаток волосы. Затем спустилась вниз на запах жаренных блинчиков, к тетушке.
— Проснулась, дорогая?
Я кивнула.
— Ага. Хороший сегодня день! — улыбнулась я, пододвигая к себе тарелку со свежими блинчиками поближе. — Спасибо за завтрак!
Тетя Хлоя убрала с плиты сковородку и сняла фартук, повесив его на гвоздик у раковины.
— Мне не сложно. Теперь у меня много сил…
Я принялась за угощение. Блинчики были просто потрясающие!
— Очень вкусно! Хотела бы и я научиться так готовить!
— Ооо… Это несложно. Я, кстати, всегда пеку эти блинчики по рецептам твоей мамы. Они у нее записаны все в блокноте. Принести?
— Ага!
Мне было интересно, что за блокнот остался у Хлои, который я еще не видела.
Тетушка вернулась спустя несколько минут, сжимая в руках пухленький блокнотик.
— Держи. Ты кушай, а я полью пока пионы в саду. Скоро им распускаться.
Тетя Хлоя ушла, а я, налегая на завтрак, раскрыла блокнот. Он был весь исписан мелким убористым почерком. Здесь и правда были рецепты. Жаркое, гуляш в красном соусе, рыбные маринады… Я пролистывала страницы, решив, что познакомлюсь с маминой кулинарией потом чуть ближе, как вдруг заметила какие—то рисунки на одном из листов. Что это? Сердечки?
Я улыбнулась. Видно маме было нечего делать. А под сердечками была интересная витиеватая подпись. Странно, но почерк был не мамин…
“Доченьке скоро год… Как и нашей любви”.
Я коснулась пальцами надписи. Какие—то подозрения закрались в мою душу. Год… Скоро год нашей любви… Но ведь мама и папа познакомились и поженились за пять лет до моего рождения! Отец был весь в науке и ему первое время было не до того…
