– Вы делились своими мыслями с братом? – поинтересовался Андрей, уничтожая уже третье печенье и все равно чувствуя голод.
– Ну разумеется. – Илларионов дернул плечами. – Делился и убеждал его не делать глупостей. Но наш мечтатель не смог остановиться. История с кладом крепко засела в его голове. Он поехал в Питер, потратившись на билеты, разыскал потомков той родственницы, которой Ольга оставила тетрадь, – какую-то старушку, бабушку – божий одуванчик, и попросил ее если не отдать, то продать дневник госпожи фон Шейн. Дама, тоже бывший музейный работник, судя по всему, не ожидала такого подарка: ее внучка сильно болела, и деньги были ой как нужны. Кстати, ни она, ни ее родичи не пытались отыскать шкатулку, и это тоже о многом говорило, но только не Игорю. Старушка заломила такую цену, что Игорь продал мебель, украшения Лиды (слава богу, что она не дожила до его помешательства) и получил старую тетрадь с пожелтевшими листами, которую изучал дни и ночи напролет. Три дня назад он пришел ко мне за деньгами на билет до Ломоносова, сказал, что едет за шкатулкой.
Андрей почесал затылок:
– Интересно, почему никто из родственников этой бабули не искал клад? А может быть, кто-то и нашел, но не стал об этом распространяться?
– Точно так же я сказал и брату, – кивнул Илларионов, – но старая бестия заверила его, что в существование шкатулки никто из ее родственников не верил. Так что если она действительно существует, то покоится там, где ее оставила Ольга.
– И вы дали деньги? – Андрей удивленно вскинул брови. Платон кивнул:
– Разумеется, дал. Я же его брат, пусть и двоюродный. Кто, кроме меня, поможет бедолаге? Между прочим, он назанимал у всех своих знакомых и сказал мне, что теперь хода назад нет.
– Можно еще чаю? – попросил следователь и продолжил: – Знаете, в вашем рассказе меня заинтересовала одна вещь. Как я понял, ваш дед давно познакомил вас с историей вашей родственницы-авантюристки. Почему же мысль найти клад одолела вашего брата только сейчас?
Илларионов улыбнулся очень грустно. Так улыбается Пьеро.
– Видите ли, Игорь много лет проработал в краеведческом музее и считал его своим детищем, – пояснил он. – Когда же пришел новый мэр, то чуть ли не с порога он заявил: дескать, у нас в городе есть заведения, не приносящие никакого дохода. Краеведческий музей он назвал в первых рядах. – Он вздохнул. – Сами понимаете, если заведение не приносит дохода, его надо закрыть. Только не нужно говорить, что по телевизору он вещал другое: дескать, даст денег на его восстановление. Это был обычный пиар, не имевший ничего общего с реальностью. О совершенно противоположном решении он сообщил предпринимателям и своим подчиненным. Все понимали, почему начальство ополчилось на музей, где собраны уникальные документы по истории нашего города. Он расположен в прекрасном месте с видом на море, занимает весь небольшой особнячок сталинской постройки. Не удивлюсь, если после закрытия музея там поселится семья нашего мэра. Мой братец и вбил себе в голову, что должен во что бы то ни стало спасти свое детище. Он обивал пороги, искал спонсоров – но все оказалось бесполезным. Ему только и оставалось, что купить новое здание, сделаться его владельцем и перевезти музей туда.
– Понятно. – Андрей сделал большой глоток уже остывшего черного чая. – Что ж, спасибо вам. Благодаря нашей беседе я получил очень ценные сведения. – Он вытер губы салфеткой, заботливо положенной перед ним хозяином. – Одно только странно: в доме вашего брата мы не нашли никакой старой тетради.
