По коридорам я шла медленно, вслушивалась в любой посторонний шорох. Тварь бродила где-то рядом, но имела ум не показываться на глаза до тех пор, пока академия окончательно не уснула. Теперь, когда я была убеждена, что именно хинэ причастна к происходящему, оставалась самая малость: поймать ее и истребить. Интересно, внемлет ли Иттан моим словам или не поверит им? Что ж, не попробую – не узнаю.
Узнать было не суждено, светлый декан отлучился по каким-то сверхважным делам, о чем мне, поджав губы, сообщила бдящая на посту секретарша.
Битый час я слонялась по академии, маня тварь туманами. За мной хвостиком бродила Амина, вооружившаяся палкой. Так себе защита, если честно.
– Слышите ее? – спрашивала девочка с периодичностью в пять минут.
– Да, но она ускользает.
– А что вы будете делать, когда поймаете?
Хороший вопрос; и правда, что? Возможно, наброшусь на хинэ и не отпущу, пока не прибежит кто-нибудь из преподавателей. А что, мне терять нечего, своей-то магии не имеется, значит, и опасаться кражи резерва не стоит.
Ночь погрузила коридоры в мертвенную тишину. Студенты попрятались по комнатам, утихли голоса и шелесты. Тварь была рядом, играла со мной, то обходя со спины, то оказываясь впереди.
А потом она унюхала добычу!
Как-нибудь позже я непременно спрошу у Трауша, все ли тени умеют читать мысли хинэ, но пока в голове билось одно, колкое как льдинка: еда близко. Сочная, аппетитная энергия, хлещущая через край.
Я вломилась в мальчишескую спальню на пятерых слишком поздно. Тварь неотрывно смотрела на одну из кроватей, где посапывал юный адепт. Кончик хвоста дергался от предвкушения. Я рванула к ней, но хинэ, облизнувшись и оскалившись, юркнула к распахнутому окну и перетекла в него струйкой. Нога зацепилась за прикроватный столик, и я упала на пол. От грохота подскочили все без исключения.
– Госпожа! – Амина ворвалась с палкой наперевес, готовая атаковать хоть нечисть, хоть самого архимага.
Остальные ребята загомонили и, путаясь в одеялах, подбежали к вскочившему первым товарищу, тому самому, которого рассматривала хинэ.
– Ты как?!
– Что-то случилось?
– Эй!
Пахло силой, чуть сладковато и настолько вкусно, что туманы потянулись к запаху, обволокли его собой. Мальчик вскрикнул:
– Что со мной?! Я… я не могу…
– Идем к декану, – приказала я, а спина взмокла от пота.
Отвернувшись, чтобы оставаться незамеченной, я раскрыла ладонь. На кончиках пальцев затрепетал рыжий огонек. Огонек, сотворенный магией.
Декан явился лично, буквально через минуту-другую после переполоха. Бледный, будто полностью лишенный красок, он влетел в спальню и осмотрел нас всех. Его взгляд задержался на рыдающем мальчике, и на лице Иттана отразилось истинное страдание.
– Опять…
Он приказал ребятам дождаться лекаря, который напоил бы их успокаивающими каплями, отправил взбудораженную Амину спать.
– Сольд, пожалуйста, составь мне компанию, – попросил светлый декан.
Подчинилась. Внутри закипало пламя, грозящее вырваться наружу. Я подавила давно забытый порыв, и отголоски силы заплясали внизу живота. Подождите, родненькие, я дам вам выход чуть позже, когда мы останемся наедине.
Вскоре мы пили дорогой коньяк, закусывали вонючим горным сыром и фруктами, а Иттан, зарывшись лицом в ладони, молчал.
– Послушай, – начала я, отщипнув виноградину от грозди, – за всем этим стоит теневая сущность. Мы с Аминой видели ее.
