Сняв трубку лежащего на столе телефона, хозяин кабинета быстро сделал заказ. Продолжая меня буравить своими неожиданно красивыми глазами, он спросил:
– Ну…, как Вам антураж? Правда внушает?
– Да…, нечто грандиозное, прямо, как в музее! – с восхищением ответила я. – Ничего подобного не видела. Наверное…
Вдруг, совершенно бесшумно, открылась дверь и встретившая меня в прихожей женщина, ввезла небольшой сервировочный столик с коньяком, фужерами, маленькими вилочками с двумя зубцами и закуской, в виде порезанного кружочками лимона, кубиками ананаса и трюфелями. Подкатив всю эту красоту к стоящему в углу дивану с креслами, она сноровисто всё переставила на находящийся там же журнальный столик, и быстро удалилась.
Франц Иосифович, поднялся, неожиданно оказавшись очень высоким – примерно 1м.90см., галантно взял меня под локоток и проводил к угощению. Удобно расположившись в креслах, мы выпили не много коньяка, закусили, и, стали не спеша беседовать.
– Что-же привело ко мне такую красоту? Если мне не изменяет память, на своих лекциях я Вас не имел удовольствия созерцать? – прям-таки замурлыкал он.
– А Вы до сих пор преподаёте? – совсем не тактично поинтересовалась я, потом, спохватившись, что сказала глупость, сконфуженно произнесла:
– Ой, Вы не подумайте, я не так выразилась, я просто хотела спросить…
– Не извиняйтесь, душечка, – я, скажем так, действительно далеко не молод, – засмеялся Франц Иосифович, – наверно, кажусь Вам глубоким стариком, но я всё ещё на коне – позвольте представиться – профессор историко-архивных и философских наук, читаю лекции в МГУ (Примечание: МГУ – Московский Государственный Университет), так чем я Вам могу быть полезен?
Достав из своей сумочки, аккуратно завёрнутого в бархатную тряпочку солдатика, и избавив его от упаковки, я осторожно передала фигурку в руки Франца Иосифовича. Профессор поднялся из кресла, подошёл к своему столу, выдвинул какой-то ящик и достал мощную лупу. Вернувшись обратно ко мне, он стал внимательно разглядывать солдатика, при этом как-то удовлетворённо причмокивая губами. Так, в полной тишине прошло минут десять, показавшиеся мне вечностью.
– Да…, давно мне не встречалась так искусно сделанная, миниатюрная копия немецких солдат. В 70-е годы XVIII века, некий Иоганн Готфрид Хильгерт начал выпускать таких солдатиков, как дань народной памяти о замечательных победах армии Фридриха Великого. Хотел бы я познакомиться с нынешним мастером, который так гениально и скрупулёзно повторил произведение Иоганна Готфрида. Скажите, пожалуйста, Руслана, как к Вам попала фигурка?
– Совершенно случайно. – Начала я опять, на ходу придумывать историю появления у меня игрушки, – прошлым летом, я гостила на даче у своих знакомых, и на берегу речки Истры, в песке, нашла солдатика. Спросив у друзей о том, не они ли потеряли фигурку, и получив отрицательный ответ, я, зачем-то, взяла солдатика себе, уж больно симпатичным он мне показался.
– И это не удивительно! Посмотрите, как тщательно выполнена каждая деталька туалета офицера: и форма, и перо, и шпага – всё полностью соответствует тому времени. Я восхищён талантом мастера! Ах, как жалко, что Вы незнакомы!
Продолжая рассматривать солдатика, профессор вдруг воскликнул:
– Позвольте!!! А это что такое? Быстро встав, он почти бегом опять направился к своему необъятному столу, нагнувшись, откуда-то вытащил микроскоп, положил на стеклянную подставку солдатика, взял пинцет и стал рассматривать фигурку, двигая её в разные стороны. Что-то зацепил пинцетом, и известная мне ниша открылась. В ней, естественно, ничего не было.
