— В кого?
Ник как-то загадочно улыбается.
— Это тебе Егор потом объяснит, он у нас спец.
— А кто такой Егор?
— Отчим мой. Ну, по факту, я его больше отцом считаю, чем временным сожителем матери. Они какое-то время были вместе, но потом разошлись. С миром. Поняли, что у них слишком одинаковые непрогибаемые характеры.
— Ему, должно быть, около пятидесяти…
— Тридцать восемь.
Выплевываю глоток сока, который до этого мне дал Ник, в стакан.
— У меня немножечко математика в голове не сходится, — честно признаюсь.
— Мать старше Егора, а Алекс — его родной сын и тот самый парень болтливой Леси — появился слишком рано. Кто-то в восемнадцать радуется тому, что вырвался во взрослую жизнь, а кто-то уже имеет мелкого на руках и разбирается в марках подгузников.
— Там надо посолить, — решаю никак не комментировать эту странную ситуацию.
Ник под моим руководством заканчивает с пастой, и она получается довольно вкусной. После ужина мы включаем первый попавшийся фильм через приставку и расчехляем Монополию.
Я пытаюсь скрыть свое удивление, потому что вообще-то ожидала чего-то другого, более провокационного, но Ник лишь пожимает плечами и сортирует карточки в правильную последовательность. Это выбивает из равновесия еще сильнее.
Телефон молчит, и я мысленно радуюсь отсутствию Марса в сети. Сейчас бы я не смогла активно отвечать на его сообщения. А зная моего анонимного собеседника и учитывая его предупреждение про расстегнутую ширинку, они бы точно были очень горячими, и мои алые от смущения щеки натолкнули бы Ника не на те выводы.
Уж лучше тюрьма и банкротство. Игрушечные, разумеется.
— Нравится тебе работа? — спрашивает, чтобы разбавить повисшую тишину.
— Очень. Я все время пытаюсь найти какие-то недостатки, потому что не может все быть так идеально, но они никак не хотят находиться, — улыбаюсь до ушей, мне действительно невероятно нравится работать у Ника в клубе. — Можно спросить?
— Валяй.
— Почему мне нужно было отказаться, когда Леся приглашала меня сюда? И почему ты вдруг изменил свое решение?
— Это два вопроса, Вишня, — Ник протягивает мне игрушечные деньги. — Скажем так, я в последний момент решил, что твоя компания будет поприятнее одиночества.
— То есть на том перекрестке ты специально не остановился?
— Нет, я реально задумался. Но ты же понимаешь, что у меня был вариант просто сделать круг и отвезти тебя домой?
— Понимаю…и не понимаю одновременно.
— Тебе плохо здесь?
— Не считая этого, — поднимаю свою забинтованную руку. — Мне здесь хорошо.
— Ну вот и заканчивай тогда почемучкать. Твой ход.
Через пару часов я понимаю, что Монополия — страшная вещь. Нас просто засасывает в нее так, что мы оба с Ником не можем оторваться. Фильм, ни минуты которого мы не посмотрели, уже идет на второй круг, а финала нашей игры вообще не видно.
— Я больше не могу, — позорно сдаюсь, когда от разноцветных карточек уже начинает рябить в глазах. — Можно ее на что-нибудь сменить? Тут есть карты?
Один мамин собутыльник, добрый дядька, как-то научил меня довольно искусно мухлевать. Он взял с меня честное слово никогда не делать так в «приличном» обществе и велел развлекаться подобным способом только с друзьями, у которых после не возникнет желания оттяпать мне в наказание пару пальцев.
Я давно не тренировалась, но, думаю, никуда мои навыки не делись.
— Рубиться в дурака на интерес я не люблю. Деньги с тебя брать тоже как-то стремно. Рискнешь на раздевание? — прищуривается Ник.
