– Кажется, это и помогло ему сбежать? – спросил Ник.
Дэвис кивнул.
– Тадеус сказал, что Одиссей поднял такой шум, когда они начали срезать с него шкуру, что ему удалось ускользнуть.
– А потом и Одиссей каким-то чудесным образом сбежал и вернулся домой живой и относительно невредимый. – Ник даже не пытался скрыть сарказм.
Антрес бросил на него взгляд.
– Ты не веришь его рассказу?
– Я не верю ничему, что говорит Тадеус. Он руководствуется одним принципом: что лучше для Тадеуса. Посмотри сам. Этот здоровенный свежеватель и его люди только что скрутили вепря, который весит три с лишним сотни фунтов. Каким образом перепуганный терьер, который весит не многим больше двадцати, способен им противостоять?
– Что-то тут не сходится, – согласился Антрес. – Но и то, что делают эти люди, мне совершенно непонятно.
– Эти люди верят, что можно впитать силу человека, если срезать плоть с еще живого тела и приложить ее к себе, – зашептал Дэвис. – Еще бы ты что-то понимал.
– Но сейчас они делают что-то другое. – К горлу Мари подступила тошнота, но она не могла отвести взгляд от гнусной сцены. Великан, усевшись на вепря верхом и оттянув ему голову назад, вдруг подался вперед, перерезал зверю горло от уха до уха, и кровь умирающего вепря алым веером хлынула на землю. – Это ведь не человек, а кабан.
– Это странно, – признал Дэвис.
– Может, они свежуют животных перед тем, как съесть? – предположил Антрес. – Возможно, это какая-то традиция?
– Смотрите! – шепнула Мари. – Великан прикладывает плоть кабана к коже людей. – Она подалась вперед и прищурилась, пытаясь получше разглядеть происходящее: любознательность целительницы временно взяла верх над отвращением. – Отсюда плохо видно, но, кажется, у них на теле открытые раны – хотя у главного их вроде бы нет. – Она скривилась. – Фу, беру свои слова назад. Я вижу, что он делает. Он вкладывает кровавые куски кабана внутрь открытых ран, как будто это лекарство. – Ее передернуло. – Уму непостижимо.
– Отвратительно, – Ника передернуло, и он отвернулся.
– Но зачем? – Мари обращалась скорее к себе, чем остальным. – Почему он вкладывает плоть кабана в человеческие раны? Это же просто мясо. Он даже не добавил к нему целебных трав или мазей.
– Им не нужны причины. Они свежеватели, а свежеватели все ненормальные, – сказал Дэвис.
– Возможно, – согласилась Мари. – Но посмотри на него: как аккуратно он работает! Он прикрывает раны полосками мха и обвязывает их лозой. Он делает почти то же самое, что делала я, когда лечила тебя от парши, Ник.
– Но ты использовала бальзамы и травы, – возразил Ник, – а не плоть животного.
– Я делала то, в чем была уверена. Может, этот свежеватель знает что-то об исцелении, чего не знаем мы?
– Или он действительно безумец, как говорят Ник и Дэвис, – пожал плечами Антрес.
– Пора идти, – сказал Ник. – Последнее, что нам сейчас нужно, – это проблемы со свежевателями.
– Точно, – хором откликнулись Дэвис и Антрес.
– Я вернусь на прежнее место. Думаю, до низин уже недалеко, – сказал Антрес, и они с Баст бесшумно растворились среди деревьев.
Мари, Ник и Дэвис, не поднимаясь с земли, отползли от края ущелья, а когда Ник обхватил ее за талию и почти поволок за собой, Мари не стала спорить. Она лишь сжала зубы и заставила себя переставлять ноги в направлении дома.
* * *
– Впереди низина! – крикнул Антрес, сложив ладони рупором.
Мари едва не повалилась на колени от облегчения.
