Нищий ощерился чёрным рядом гнилых пеньков зубов, подрагивая всем телом, развернулся и через плечо, на прощанье, издал губами до неприличия громкий звук:
– Пррррррр Пррееээ!
Имитация пердения срамной дырки, самой развесёлой части человеческого тела, ему удалась мастерски.
– Никого там нет, – вместо «спасибо» презрительно бросил побирушка непонятные мне слова и, хромая, ушёл восвояси.
Поминки мы не справляли. Некого было приглашать: родственников у него, кроме Насти, на земле не осталось, а соседи к нему в дом ни за чтобы не пришли. Я уверен. Соблюдя все остальные формальности, мы убрались в доме, заперли его и отправились в Москву. По дороге домой, сидя за рулём нашего автомобиля Тойота Королла, я завёл разговор на интересующую меня тему, задав смотревший в боковое окно слепым взглядом Насте вопрос:
– Откуда этот урод там взялся? Ты слышала, какую дичь он нёс?
– Какой – урод, ты о чём?
Немного растерявшись, я предпринял ещё одну попытку:
– Ну тот отвратный бомж, которому я водки налил.
Настя сделала паузу, но так и не повернув ко мне голову, ответила:
– Я не заметила. И что он?
Я был поражён её вялой реакцией на мои слова настолько, что прекратил все дальнейшие расспросы. Так мы молча, не задав друг другу больше ни одного вопроса, и доехали до самого дома.
– Модя?
– Что, Настя?
Я сидел в большой комнате и смотрел телевизор. А она, на правах домохозяйки (работать я ей не разрешал), домывала посуду. Час назад я пришёл с работы, поужинал, и теперь, развалившись на диване, смотрел художественный фильм про футбольных хулиганов "Околофутбола" – вспоминал свою юность. Правда, моя деятельность в качестве активного члена одной молодёжной футбольной фирмы второго состава известного клуба продолжалась меньше года, и всё же это было замечательное время, насыщенное событиями и адреналином. Жаль оно безвозвратно ушло в прошлое. Ну что ж, все мы когда-нибудь взрослеем, одни -раньше, другие – позже. Я приобщился к взрослой жизни раньше. Не повезло или наоборот повезло? Не знаю, во всяком случае, я ни о чём не жалел. Главное, что мне улыбнулась судьба и меня полюбила Настенька, и я её полюбил тоже и очень крепко, на всю жизнь.
– Что, моё солнышко? Что ты хотела сказать?
Настя с ответом медлила, а потом, выдержав театральную паузу, тихо проговорила. Я не разобрал, что именно, приглушил звук телевизора и попросил повторить:
– Кажется, я беременна.
Ого! Вот замечательная новость. Вскочив с дивана, я побежал на кухню. Она стояла спиной ко мне, повернувшись к раковине, и держала в руках последнюю, уже вымытую до блеска тарелку. Вода из крана не текла. Я нежно обнял её, поцеловал в шею.
– Когда узнала?
– Задержка две недели. Позавчера тест показал. А вчера я в больнице анализы сдавала… Всё подтвердилось.
Она развернулась ко мне и снизу, замерев, взглянула мне в глаза.
– И ты скрывала?
– Модест – это не шутки. Ты рад?
– Счастлив. Мы же с тобой давно хотели.
– Да. – Это своё "да" она сказала как-то задумчиво, неуверенно.
– Тебя что-то беспокоит?
– Да нет. Просто тревожно.
– Понятно. Ну ничего, всё хорошо будет. Говоришь: срок две недели?
– Да.
Я произвёл мысленный расчёт. Сейчас февраль подходил к концу, прибавляем девять месяцев, и выходит у нас осень.
– Значит, рожать будем в середине ноября?
– Вот то-то и оно, что в ноябре.
– А что тебя смущает?
– Ничего. Так, разные глупости в голову лезут. Потом скажу. Иди в комнату, я сейчас здесь закончу и приду.
