– О-о, – протянула я, – Амбер в ожидании своего совершеннолетия. И пока я блуждаю с вами по королевским чертогам, сестрица продолжает слушать учителей. Полагаю, в итоге она будет умней меня.
– Почему же? – полюбопытствовал граф.
– Судите сами, дядюшка, учиться мы начинали вместе, а продолжает Амберли в одиночестве. У нее знаний будет на полгода больше, – я многозначительно помолчала, а потом, понизив голос, доверительно сообщила: – Но она мне завидует, я знаю.
Его сиятельство рассмеялся.
– Думаю, вы правы, – ответил он с улыбкой. – Помнится, когда мой старший брат избавился от опеки учителей, я готов был сгрызть карандаш от зависти. Ужасное чувство. Не уверен, что когда-нибудь еще ощущал нечто столь же неистовой силы.
Остановившись, я воззрилась на графа с изумлением. Представить, что этот немолодой мужчина с серебром в густой шевелюре каштановых волос, чаще чопорный и высокомерный, мог бы грызть карандаш от зависти – это оказалось просто невозможно! Я даже рассмеялась абсурдности этой мысли.
– Вы меня обманываете, дядюшка! – воскликнула я.
– Ничуть, – ответил граф невозмутимо, и мы продолжили свою прогулку. – Чуть приукрашиваю, возможно, но не лгу. Я отчаянно завидовал брату.
Непринужденная беседа, которую желал его сиятельство, все-таки завязалась. И произошло это так незаметно, что я была несказанно удивлена, обнаружив, что мы прошли половину парка. И когда мы вышли к фонтану, рядом с которым расположилась нарядная стайка женщин, я даже сразу не заметила их, слушая очередной рассказ дяди из его отрочества.
– Граф Доло! – донеслось до нас восклицание.
Его сиятельство обернулся и изящно поклонился женщине, сидевшей на скамейке. Сейчас, заметив незнакомку, я поняла, что остальные женщины расположились вокруг нее. Большинство стояли, лишь две сидели по обе стороны от нее. Мое замешательство длилось всего мгновение, и я последовала примеру дяди, присев в реверансе.
– Идите же сюда, ваше сиятельство, – поманила незнакомка к себе моего спутника. – И это милое создание тоже прихватите.
Из ее тона и уверенности, с какой женщина указывала главе нашего рода, я сделала вывод, что она выше его по положению. Да и наличие сопровождения говорило о принадлежности к королевскому роду. Однако для принцессы, сестры Его Величества, дама была старовата. А кроме Ее Высочества во дворце была только одна представительница правящего рода – вдовствующая герцогиня Аританская – тетя государя.
– Представьте же вашу спутницу, Сейрос, – потребовала герцогиня, и я уже не сомневалась, что это именно она, обнаружив в чертах женщины родовое сходство с Его Величеством.
– Разумеется, ваша светлость, – склонил голову граф. – Позвольте представить вам мою любимую племянницу, и, должно быть, вы уже слышали о ней. Юная баронесса Шанриз Теренис-Доло, представительница одной из ветвей нашего славного рода. Шанриз, – тон дяди неуловимо изменился, став из учтивого строгим, – приветствуйте ее светлость герцогиню Аританскую.
– Госпожа герцогиня, – с почтением произнесла я, присев в очередном реверансе. – Для меня честь познакомиться с вами.
– Поднимитесь, дитя, – мягко велела женщина. – Дайте мне вас разглядеть. Ваше представление свету наделало много шума. Я хочу увидеть, что же пленило великосветское общество.
– Мне думается, что слухи сильно преувеличены, – улыбнулась я и скромно потупилась.
– Она прелестна, Сейрос, – не слушая меня, произнесла герцогиня. – А эти ее волосы просто чудо. Уверена, что даже в дождливый день рядом с баронессой становится светлей и теплей. Словно огонь в камине. И глаза прекрасны, они чисты, словно весеннее утро. Впрочем, это юное создание еще не познало пороков. Но глаза примечательны. Этакая свежая зелень. Вы же знаете, граф, что я оцениваю людей по глазам. Как говорится, через них на нас взирают боги. Кого из божеств вы почитаете более всего, дитя? – смена собеседника была столь стремительна, что я могла бы и растеряться, если бы успела, конечно, потому что ответ мой оказался столь же скор.
