– С удовольствием, – искренне улыбнулась я.
– Вы любите живопись?
– Я поклонница разных видов искусств, живопись входит в их число.
– Возможно, вы недурно рисуете или музицируете? – полюбопытствовал граф Гендрик. – Мне отчего-то кажется, что у вас красивый голос.
– Поверьте, вам лучше не слышать моего исполнения, – рассмеялась я. – Я – ценитель, но не исполнитель. К сожалению, я обделена талантами.
– Вы лукавите, – усомнился Элдер. – Или же кокетничаете.
– Этого таланта я тоже лишена, – усмехнулась я. – Возможно, я очаровательна, но это мой единственный дар.
– И он искупает отсутствие всех прочих, – улыбнулся его сиятельство. – К тому же суметь оценить чужое творение – это тоже своего рода дар. Поэтому я продолжаю настаивать, что вы себя недооцениваете.
– Ну что ж, придется довериться вам, – сказала я с ответной улыбкой.
– И это весьма мудрое решение, – негромко рассмеялся граф. – Идемте в галерею.
– Идемте, – легко согласилась я и воспользовалась предложенной рукой.
Галерея у Гендриков тоже была недурна. О том, что не все полотна принадлежат кисти своего автора, мне сказал сам Элдер. Но, признаться, я бы и не определил подделки, до того хорошо были сделаны копии.
– Эту написал я, – сказал его сиятельство и заметно смутился. – Я не хвастаю, не подумайте. Просто… признался.
– Неужели? – живо заинтересовавшись, спросила я и подошла ближе к указанной картине. Там и вправду стояли инициалы «Э.Г.». Это был пейзаж. Живописное место с видом на небольшой водопад. Краски казались до того живыми, что даже захотелось протянуть руку и подставить ладонь под холодные струи. Восторженно охнув, я обернулась и воскликнула: – Но, помилуйте, ваше сиятельство, это же восхитительно! Боги, до чего же чудесно у вас вышло… – Я вновь смотрела на картину. – У вас случайно нет магического дара? Я будто стою перед этим водопадом и даже слышу, как вода падает вниз.
– Нет, – он рассмеялся, – магии в нашем роду нет, и не знаю, был ли хоть кто-то из предков одарен этой милостью богов. Просто я люблю живопись.
– Да вы мастер право слово, – я отошла на шаг и снова приблизилась к картине.
– Рад, что вам понравилось мое баловство, – он улыбнулся, а я рассердилась:
– Что значит – баловство? Это талант! И не смейте принижать своего мастерства, ваше сиятельство.
Он с минуту помолчал, а после попросил:
– Позвольте мне оставить вас ненадолго, ваша милость, я хочу вам кое-что показать.
– Да, конечно, – кивнула я. – Мне есть чем заняться, пока вы не вернетесь.
– Я скоро, – заверил меня Элдер и удалился стремительным шагом.
Еще немного постояв рядом с его картиной, я перешла дальше. Теперь мне было интересно узнать, если тут еще картины, принадлежавшие кисти его сиятельства. А пока рассматривала, мне пришло на ум, что копии известных картин мог тоже писать он, потому они и висят в галерее старшего графа. Скорей всего, так и было, потому что вряд ли его сиятельство стал бы завешивать свои стены подделками.
Элдер вернулся, когда я не дошла еще и до середины галереи. В его руках был альбом, и я ощутила прилив любопытства. Посмотреть наброски работ мне всегда было интересно, как и готовые, только рисованные карандашом.
– Прошу, не прогневайтесь, – граф вновь выглядел смущенным, – но… вот.
Он передал мне альбом, открытый им на определенной странице. Взглянув, я изумленно приподняла брови и посмотрела на его сиятельство. Он рассеянно улыбнулся.
