– Сядем, расскажу, – ответил Рахон. – Мы много прошли и с утра ничего не ели.
– Эй! – тут же крикнул йарг.
И когда дверь приоткрылась, просто щелкнул пальцами. Пятый подручный поднялся на помост, обошел меня и первым уселся на подушки. Я последовала его примеру. Бальхаш устроился напротив. Он снова глядел на Рахона, и тот не стал томить йарга.
– Недавно Белый камень и Песчаная коса напали на Зеленые земли. Каан Зеленых земель победил. Теперь нет трех таганов, но есть единый дайнат, которым правит Танияр – сын Вазама и старший брат Архама.
– Махари?
– Вернулась в Дэрбинэ.
– Где она?
– У Геншеле.
– А почему вы здесь?
На этом вопросе и я посмотрела на Рахона. Тот пожал плечами и полюбопытствовал:
– Передать Алтааху, что тебе его гостья не по нраву?
– Я не говорил, что не рад… гостям, – усмехнулся Бальхаш. – Значит, Айдыгер?
Пятый подручный кивнул, и йарг снова поглядел на меня. Я ответила ему тем же. В его глазах по-прежнему было любопытство, я смотрела со спокойным равнодушием.
– Красивая жена у дайна Танияра, – наконец произнес правитель Дэрбинэ.
– Твоя жена тоже красива, – ответил Рахон.
– Ценишь женскую красоту, йарг? – спросила я.
– Если женщина красива, я это вижу, – сказал он, пожав плечами. А затем спросил уже у меня: – Откуда у шаманки дочь?
– Дар Белого Духа, – сказала я, глядя ему в глаза.
Реакции не последовало. Меня не призывали не упоминать Создателя там, где почитают его вероломного брата. Йарг посмотрел на Рахона, и тот ответил:
– Ашити пришла издалека.
– Откуда?
– Из других земель.
– У нее зеленые глаза и белые волосы. Полукровка пагчи? И как же тогда тагайни взял ее в жены?
– По любви, – ответила я. – Мой муж лишен предрассудков. Он слушает только себя и свое сердце.
– Пред… чего? – переспросил йарг. – Что это за язык?
– Язык ее земель, – снова заговорил Рахон и перевел разговор: – Твои прислужники медлительны. Мы голодны и очень устали.
– Что это за земли? – спросил Бальхаш, проигнорировав замечание пятого подручного.
– Ты решил накормить нас расспросами? – остался на своем мой илгизит.
– Эй! – снова крикнул йарг, не сводя с меня взгляда.
В этот момент дверь снова открылась, и вошли несколько девушек, несших блюда со снедью, в руках последней был поднос с кувшином из белого металла и такие же стаканчики. Они степенно подходили к столу, ставили на него то, что принесли, кланялись своему господину и, бросив на меня взгляд, отходили в сторону. И когда последняя опустила среди блюд кувшин и расставила стаканчики, йарг поднял руку. Он неопределенно шевельнул кистью, и прислужницы, бесшумные, будто тени, удалились. Вновь остались только мы втроем.
С одной стороны, вышколенная прислуга радовала глаз. Им не приходилось раз за разом напоминать, что не стоит совать свой нос куда не следует и кто находится перед ними. А с другой… Не было той душевной теплоты, какая осталась в милом сердцу Иртэгене. Даже ворчанье Сурхэм стало мне дорого. Впрочем, она и не была прислугой в полном смысле этого слова, эта женщина стала полноценной частью нашей семьи. И все-таки…
– О чем думаешь, дайнани? – вырвал меня из размышлений Бальхаш.
– Прислуживают только женщины? – спросила я первое, что пришло в голову. Открывать своих переживаний илгизитам я не намеревалась.
– Да, – ответил йарг.
– А если работа требует усилий?
– Для этого есть сильные женщины.
– Мужчины?
– Мужчины – это воины, – сказал Бальхаш.
