– Почему мы едем без связи? Ведь раньше были спутники связи, что с ними стало?
– Те, что были, приказали долго жить, – отшутился Турал. – Ты действительно не знаешь?
– Нет, на моей работе это никак не сказывалось, и я этим не интересовалась.
– Ну конечно, блаженная. Роберт сказал нам только то, что мы должны были знать, и не больше. Спутники сжёг ЭМИ, – с досадой вздохнул он. – Спалил ко всем чертям, превратив в орбитальный мусор.
– Что такое ЭМИ?
– ЭМИ – электромагнитный импульс, побочное явление при ядерном взрыве. Но есть прототипы электромагнитного оружия. Ты слышала о тихоокеанском инциденте?
– Слышала, но что там произошло, не знаю.
– И не узнаешь, всю информацию засекретили в тот же день.
– А конкретней объяснить можешь?
– Ну как объяснить? – задумался он. – Вот, например, почти у каждого государства есть система противовоздушной обороны. Когда в воздушное пространство страны вторгается неизвестное воздушное судно, система радиолокационного опознания запрашивает пароль, чтобы определить его принадлежность, её ещё называют системой «свой-чужой». Если пароль неверен или ответа не последует, то в небо поднимаются истребители-перехватчики для визуального опознания или даже возможного уничтожения нарушителя. То же самое произошло много лет назад с марсианским взлётным модулем и командным модулем на орбите. И на протяжении многих лет со спускаемыми аппаратами, которые пытались сесть в этом регионе, – с марсолётом, зондом «Райдэн-1» и айрокатером, посланным со станции две недели назад. С той лишь разницей, что никаких перехватчиков не было. Был лишь электромагнитный импульс, который выводил из строя всю электронную аппаратуру в зоне прямой видимости. После последнего импульса две недели назад функциональными остались только два спутника, предназначенные для фотографирования поверхности: в момент импульса они находились на другой стороне планеты. Один из них наспех перепрограммировали и развернули, чтобы временно обеспечивать связь в коротких экспедициях.
– Но ведь связи все равно нет, – вздохнула Майя.
– Конструкция спутника такова, что направленная антенна связи разворачивается только вместе со спутником и односторонними солнечными панелями, – разъяснил Турал. – Если антенна направлена на планету, то и солнечные панели тоже. Спектр отражённого солнечного света с поверхности Марса не годится для полноценной выработки энергии для работы спутника. Головастики на Земле подсчитали, что солнечные панели будут получать достаточно света для генерации энергии, вовремя прохождения спутником сумеречной зоны терминатора. Но в сол начала нашей экспедиции бортовой компьютер спутника передал нам привет, сообщив, что напряжение в аккумуляторе маловато и он до лучших времён погружается в режим гибернации. Он пролетал над нами утром, но до сих пор молчит. Короче, теперь мы как слепые котята, и при этом собираемся сунуть свой нос на закрытую для нас территорию. Туда, где что-то есть, и нам там точно рады не будут. Не знаю, чем думал Роберт, отпуская тебя с нами, – раздражённо высказался Турал. – Но если ты считаешь что это увеселительная прогулка, то ты сильно ошибаешься, – выдержав паузу, он добавил:
– Зря ты ввязалась в эту авантюру.
Она заметила, как его глаза налились кровью, пальцы крепко сжали штурвал. Следующий час пути она молчала, ни о чём не говорила и вопросами не досаждала.
