Без пяти два водитель подвез ее к Дворцовой площади, после чего она его отпустила, решив, что с Катей они воспользуются услугами такси или общественного транспорта, не хотелось давить на подругу своим богатством, кто знает, как она живет. Я оценила ее деликатность. Ровно в два подойдя к Эрмитажу, она увидела огромную очередь, заполняющую весь внутренний двор, но обнаружить подругу не удалось. Она ей позвонила, но та не отозвалась. Очередь тем временем продвигалась, и Инна решила, что посетит выставку независимо от того, появится подруга или нет.
И вот, она на выставке. Обилие и размеры драгоценных камней поражали воображение. Оправы, подчас грубоватые, как ни странно, добавляли украшениям неизъяснимого шарма. Великие Моголы знали толк в ювелирном искусстве. Остановившись у огромного изумруда, она застыла от восхищения.
– Нравится? – услышала она мужской голос и обернулась. Рядом стоял высокий красивый парень и, мельком взглянув на нее, перевел взгляд на изумруд: – Тогда еще не умели шлифовать камни, чтобы открыть миру всю их красоту.
– Но в них чувствуется скрытая красота, – заметила Инна, – это как нераскрывшийся бутон.
Слово за слово, они разговорились и продолжили осмотр выставки вместе, то и дело делясь впечатлениями. И из зала с сокровищами вышли вместе. Инна чувствовала небывалое возбуждение и от выставки, и от общения с прекрасным незнакомцем. Однако головы не теряла и направилась к выходу.
– А как вы относитесь к современному искусству? – остановил ее спутник.
– Когда как. Я не всегда его понимаю.
– Ну, здесь вы все поймете, – заверил он и потянул ее в соседний зал.
Наверное, если бы она побывала здесь одна, то многого просто не заметила и не поняла. Но Он был ее экскурсоводом. У нее и сейчас перед глазами этот огромный гребень волны, накатывающий на берег. А на берегу лежит банка из-под пива и окурок. Ей захотелось броситься туда и убрать мусор, чтобы волна не унесла его в море. А пейзажи, будто из страны роботов и написанные роботами! А другие, выполненные во вполне реалистичной манере, но с нарушением всех пропорций – непомерно высокие мрачные деревья и крошечный домик на их фоне. В этих картинах перемешивались стили и столетья, и от этого захватывало дух. Правда, ни одной инсталляции она так и не поняла. Так, например, можно бросить на стол грязный носовой платок, сказала она, и назвать это композицией №4. Думай, что хочешь. Неожиданно мне пришло в голову, что на эту тему можно многое придумать.
В общем, из Эрмитажа они вышли вместе. Инна еще раз позвонила Кате, но та по-прежнему не отзывалась.
– Меня зовут Андрей, – тем временем представился спутник. – Мне было очень приятно провести время в вашем обществе и не хотелось бы остаться для вас безымянным.
– Инна Владимировна, – немного помедлив, сказала она. – Спасибо вам за экскурсию и за приобщение к современному искусству.
– Зачем так официально? – возразил Андрей. – Можно я буду называть вас без отчества?
Инна пожала плечами:
– Пожалуйста.
А у самой сильно забилось сердце. Что значит «буду»? Неужели он полагает, что будут еще встречи? Что может быть общего между ней и этим красавчиком? Судя по всему, он имеет отношение к искусству, может быть, художник? Тем временем они пересекли Дворцовую площадь и вышли на Невский проспект.
– Вам на метро? – поинтересовался Андрей.
Только тут она вспомнила, что собиралась вызвать такси, но ответ прозвучал будто помимо ее воли:
