«Я тебе, блядь, уйду», – подумала я и не знаю какими силами, имев упор одной ноги в то самое тоненькое деревцо, я практически вертикально за шкирку вытащила его минимум сто десять килограмм на берег. Не знаю кого я тогда спасала, его, себя, нас обоих. Но, вероятно, это было чистое проявление любви и те самые адреналиновые +100500 единиц к силе женщины в стрессе.
В моменте, когда самый ахтунг остался позади, я спросила, что нам сейчас делать. На что услышала «Я не знаю, я в такой ситуации не был». Получив ответ, явно не удовлетворивший моей озабоченности, я взяла всё в свои руки, сказала: «Три минуты лежишь, встаёшь, и мы идём дальше по течению».
К нашему счастью, у льва на шее висел телефон в герметичном мешочке. Он смог позвонить нашим и сухо проинструктировать: «У нас ЧП, мы перевернулись, ловите наши вещи». Сразу после мы двинулись в путь, все насквозь мокрые, а он ещё и без сапог, так как они очень сильно тащили его, чтобы стать кормом для рыб.
Совет №3: «Держите телефон всегда в герметичном мешке на шее, ну и сапоги на сплаве это строгое НЕТ».
Через километр мы встретили первых рыбаков, у которых поинтересовались, не проплывала ли наша лодка мимо них. На что они вяло ответили «проплывала», даже не поинтересовавшись, нужна ли нам какая-то помощь. Ещё метров через пятьсот на якорях стояли наши. Кто-то с противоположного берега из кустов доставал мой водоплавающий, в отличии от меня, рюкзак, кто-то швартовал нашу лодку к своей. Единственное, что нас всех озадачивало то, что мы со львом упёрлись в конец косы, справа и слева река, а ребята стояли метров через сто и ни один из них не мог и метра проплыть против течения, чтобы забрать нас.
В группе был один бывший МЧС-ник очень внушительного размера: у него лапища, ножища, да и ростом он вышел метра два, богатырь, одним словом. Сверхусилиями, гребя против течения, он забрал нас и переправил на безопасный берег. Там уже и костёр, был организован, и палатка стояла и с радостными подъёбками, что так нам и надо, нехер на воде любовные утехи устраивать, ждали походные товарищи.
Я быстро переоделась в сухое, немного поспала и под нескончаемо играющую в голове песню «Ты знаешь, так хочется жииииить», пошла сидеть возле костра с ребятами, с диким страхом предвкушая второй день сплава, так как до конечной точки всё равно надо дойти. Оглядываясь сейчас назад, мне казалось, что остаток сплава мы провели достаточно спокойно и даже весело, лишь мои глаза на фото выдают весь пережитый тогда ужас.
Вернувшись домой на следующий день, я обнаружила занимательное свойство своей психики мобилизоваться на все тысячу процентов, запаковывать момент, и распаковывать его, когда я переступаю порог безопасного для себя пространства. То есть из девочки, которая после произошедшего со всеми шутила и разговаривала спокойно ещё полтора дня, вылезла девочка, которая, переступив порог дома, легла на пол и начала выть во весь голос. Боль легче пережить, разделяя её с кем-то близким, а на тот момент, не смотря на наше расставание, моим самым близким был бывший муж. Помню, как набрала его номер:
– Привет, как сходила?
– Ром, я чуть не утонула!
Минутная пауза.
– Нууу, ты же этого и хотела!
– Чего блядь?!!!!
Я бросила трубку и в секунду мысленно похоронила всё то хорошее, что между нами оставалось. Он, конечно же, перезванивал потом и пытался объяснить, что не это имел в виду, но было слишком поздно, тот уровень тотального доверия между нами было не восстановить.
