– Не верь… не верь, не верь… – словно заклинание повторяли уже сотни шепчущих голосов. Отдаваясь повсюду, они окружили нас. Мне стало страшно, я боялась их, но должна была бояться его.
А он всё ждал, по-прежнему не поднимая головы, стоя на одном колене с протянутой рукой. Я колебалась, не решаясь протянуть ладонь в ответ. Голоса всё усиливались, и казалось, их обладатели готовы вот-вот появиться.
– Не верь! – крикнул кто-то, и в тот же момент я протянула руку. Наши пальцы переплелись, цепь и браслеты ярко вспыхнули, подобно серебристому пламени. И тогда, наконец, он поднял голову.
***
Когда я пришла в себя, солнце уже поднялось, освещая комнату яркими лучами. Открыв глаза, я тут же зажмурилась и теперь разглядывала танец жёлтых и алых линий на внутренней поверхности век. Не желая вставать и радоваться новому дню, я пыталась вспомнить, что мне снилось. На краю сознания смутно вырисовывался чей-то силуэт, но как бы ни старалась, вспомнить лицо не могла. Хотя, наверняка, мне снился кто-то близкий, может быть, друг или родственник, иначе бы не возникло то тёплое чувство. Казалось, я знаю этого человека всю жизнь, хоть и не помню. А ещё немного покалывало правое запястье.
И тут я резко подскочила на кровати, скинув с себя одеяло. Я не помнила, как оказалась дома, разделась и легла спать. Я вообще ничего не помнила после того, как вышла от Юми. Запястье снова закололо, будто приказывая обратить на него внимание. Но вместо этого я сосредоточилась на воспоминаниях: приложив ладони к вискам, закрыла глаза.
Когда я вышла из больницы, на улице уже было темно. Я помню, как постоянно оглядывалась по дороге и как чуть не упала, поскользнувшись на льду. Какой-то парень хотел что-то спросить, но я убежала. Потом свернула за угол и…
Открыв глаза, я невидящим взглядом уставилась на противоположную стену. Собственный крик эхом звенел в голове, а моё запястье будто горело в огне. Я снова хотела кричать, но не могла раскрыть рта. Проклятая картинка вдруг стала отчетливее реальности моей комнаты. Я видела, как белоснежный демон медленно оборачивается ко мне, как в глазах полыхает алое пламя, а с правой ладони на чистый нетронутый снег стекают капли крови.
Вдруг картинка пропала. Я ничего не видела вокруг и не сразу поняла, что причиной тому – плотная пелена слёз: я так и не позволила им пролиться. Запястье покалывало всё сильнее и я, наспех вытерев слёзы, взглянула на него. Вопреки моим страхам, никаких ожогов или ран не наблюдалось. Всё было по-прежнему, не считая тонкого серебряного браслета, ярко сиявшего на бледной коже. Я осторожно коснулась его пальцем. На ощупь он совсем не ощущался, будто вовсе не существовал. Но ведь я вижу его, как такое возможно?
Приглядевшись, я заметила, что от браслета тянется тонкая цепь и теряется где-то за дверью. Я вдруг отчетливо представила руку, держащую конец цепи. Получается, я теперь пленница? Меня посадили на цепь, как дворовую собаку? Я попыталась поддеть пальцами браслет. Бесполезно. К горлу подступал комок обиды. Почему всё так обернулось, почему я просто не прошла мимо?! А может, мне всё это снится? Когда-то в детстве я видела такие сны. Они казались реальностью, а утром превращались в очередную иллюзию. Я долго не могла проснуться, отчего самый обычный сон зачастую превращался в кошмар. Наверняка, сейчас я тоже сплю, просто очень крепко задремала. Ведь это не может быть правдой…
