– … Тэрсэро, почему мы? Почему здесь, почему сейчас?.. Почему это происходит?
– Всему виной Анцлето. Он хочет выбраться из своего заточения и уничтожить мир, сотворённый нашим Отцом. Это уже вторая его попытка.
– Постой. Кажется, я помню… Это показывали по новостям, лет десять назад. Была страшная катастрофа на чёрном море. Говорили, что это продолжалось несколько недель. Вначале два метеорита практически уничтожили весь город… Кажется, это был город Кафа. Началось мощное землетрясение, такое, что море ушло от берегов, а потом по земле гуляли огненные смерчи. Ещё сказали, что это какой-то газ вырвался с морского дна. Это была первая попытка?
– Да, Майя. Это была она. Сам город Кафа стоит ещё с тех времён, как Отец низверг Анцлето в ад и нарёк его князем тьмы. В этом городе спрятана печать, которая сдерживает Анцлето, но не его демонов. После того землетрясения они вырвались и разрушили печать. Но, как я и предвидел… апостолы его смогли остановить! – последнее Тэрсэро произнёс будто с укором и посмотрел искоса вверх, приподняв одну бровь.
– Ты полон загадок… Такое чувство, что ты всё время где-то недоговариваешь до конца.
– Я высшее существо, Майя. Ангелы, демоны, люди, абсолютно, целиком и полностью разные создания. И язык наш не такой музыкальный, как ваш, человеческий. Наш язык по звучанию похож на скрежет стали и железа. Тем более, разговаривая с тобой, я должен ещё как-то думать, подбирая правильные и понятные тебе слова. А ангелы не думают. На своём языке мы можем полностью высказываться как есть, ставить цели, задачи, отдавать приказы, рассказывать истории без тени сомнений и переживаний, что можешь кого-то чем-то обидеть или рассмешить. Ангелам всё это чуждо.
– Вы что, общаетесь звуками?
– Что ты, нет конечно… – слегка улыбнулся Тэрсэро и продолжил. – Майя, это просто всеобщее человеческое заблуждение. Ваш язык – это тоже звук. Точно так же звуки скрипки или барабанов, это язык. Просто ваш язык настолько многогранен, что вы просто не можете, более того, и не хотите одним словом называть всё, что можно назвать одним словом. От скуки вы делаете простое сложным. Вам скучен покой, и вы вырезаете всё больше и больше граней, и разных углов преткновения. Вы ненасытные.
– Но ведь такие же не всё, Тэрсэро. Есть и обычные люди, спокойные. Кто не рвётся объять необъятное.
– Кто, например? Ты? – уколол он Майю с насмешкой.
– А почему нет? Я спокойно жила, работала! Пока не появился ты.
– Майя, не бывает идеальных людей. Каждый про себя думает, что он безгрешен. Про таких будут следующие два всадника. Третий, кстати, пёс Анцлето – Бегемод. Наверное, он лучше всех знает людей, он такой же ненасытный. Покровитель меркантильных людей, жадных, ленивых, циничных, завистливых, корыстных. Он похож на слона, но уши у него, как крылья летучей мыши, два длинных хобота, и очень толстый. Он постоянно жрёт, всё время и всегда, ест и не спит, отчего ещё больше растёт. Бегемод стал таким огромным, что не в состоянии был ни запрокинуть голову, ни раздвинуть хоботы. Бесам приказали отрезать ему хоботы, чтобы он снова начал поглощать. Теперь еда сыплется ему в открытую пасть постоянно. Сейчас Бегемод похож на гигантскую пирамиду, а его конечности похожи на маленькие отростки. Поскольку он не может ходить, то гадит прямо под себя. Там образовалось огромное, зелёное, зловонное море, в котором плещутся грешники. Когда безобразному слону потока еды становится мало для утоления голода, он начинает визжать как свинья. Этот звук такой мощный и мерзкий, что грешники не выдерживают и через шесть секунд из ушей начинает течь кровь, а через пятнадцать – взрываются глаза. Бесы специально доводят до этого состояния и ждут ещё несколько минут. Потом они разрезают ему рот с двух сторон, чтобы сделать пасть ещё больше, чтобы он мог заглатывать ещё больше еды.
