Он позвонил в дверь. Как правило, Валентина либо её сожитель Сергей сами впускали Женю. Дверь открыл Сергей. Он стоял подвыпивший.
– Женя, купил билет?
– Да! Сейчас быстро перекушу, на пять минут забегу к Андрею и на вокзал! – Женя тут же снял обувь. Привычным движением повесил летнюю ветровку на вешалку. Больше Сергей не стал его беспокоить.
Из комнаты вышла Валентина. Между ней и Женей состоялась обычная прощальная беседа. За аренду комнаты деньги Валентина получила.
До этого Женя жил в более благополучных условиях у непьющего пенсионера. Василий Михайлович сдавал комнату временно, до июня. У него Женя удачно прожил, начиная с января. Затем Василий Михайлович уехал в деревню, оставить Евгения у себя без присмотра побоялся. Какое-то время Женя снова раздражал тётку Андрея, пока не нашлась комната у Валентины. В таких условиях, как у Вали, Евгений долго жить не собирался. За время оплаченного проживания намеревался найти новое жильё и работу. Но, как говорится, навалилось одно на другое. Ещё начиная с апреля, фирмы, которые ребята обслуживали, одна за другой отказывались от их услуг. Настало время, когда грузчики на окладе оказались более выгодными работниками. И вот сейчас жизнь повернулась совершенно иначе – ему больше не нужна ни Москва, ни работа там, ни жильё.
В Смоленск Евгений приехал рано утром.
– Привет дружище! – Гена сразу протянул правую руку для рукопожатия, а свободной левой слегка прижал Женю к себе.
– Здорово-здорово! Армия тебя не изменила. Отлично, что снова вместе!
– Я тоже тебе рад, Женька! Едем в нашу бывшую студенческую общагу. Я договорился, нам разрешили в ней пожить до августа. За это время подыщем подходящую квартиру или комнату.
Родом Гена был из районного города Смоленской области, поэтому, как и Женя, нуждался в жилье.
Трамвайная остановка находилась в десяти минутах ходьбы. Для этого надо было перейти через виадук над железнодорожными путями. Они же решили прямо у вокзала сесть в маршрутку, доехать до площади Смирнова, а оттуда дойти до общежития. Маршрутное такси стояло наготове. Двери были открыты, салон пустовал. Водитель, стоя возле дверцы, поправлял зеркало, при этом заметил вошедших в салон первых пассажиров.
– Садитесь, ребята! Сейчас ещё немного подождём и поедем. Московским приехали?
– Да!
Друзья не стали пояснять, кто приехал, а кто нет, к тому же водитель не нуждался в подобных объяснениях. Гена с Женей оплатили поездку задолго до вновь пришедших, теперь настала очередь остальных. Водитель уже занял своё место, и, когда каждый наклонившийся при входе появлялся в салоне, к нему тут же протягивалась рука с открытой широкой ладонью. В неё падала мелочь, а владелец этого «банкомата» вовремя её закрывал и высыпал монеты в специальную пластмассовую нишу на передней панели автомобиля. Маршрутка стояла на месте не бесконечно. Через некоторое время по просьбе водителя последний вошедший с силой задвигал дверь авто. И это означало, что машина сейчас тронется с места. Бывало, что последним пассажиром, как и в этот раз, оказывалась пожилая женщина. Тогда представитель сильного пола брал на себя заботу о слабом.
Сегодня сильным полом был Женя. Он ближе всех сидел к выходу, поэтому не преминул лихо задвинуть дверь.
– Спасибо, молодой человек!
– Не за что! – Евгению всегда придавала сил подобная забота с ответной благодарностью.
Они быстро доехали до следующей остановки, где в их компании на одного человека стало больше. Водитель спешил и сразу дал по газам, тут же тормознул перед красным сигналом светофора, на зелёный свет машина повернула направо и помчалась в сторону моста через реку и далее, поднимаясь выше и выше на один из холмов города. Смоленск расположился на семи холмах. Именно здесь, где сейчас проезжали Гена с Женей, в стороне от проезжей части величественно возвышался собор. При виде столь торжественно-могучего здания у Жени обычно захватывало дух.
