В действительности я, конечно, была готова ко всему — к страху, отвращению, неприятию. Окружающие зачастую мало что знают об этой болезни, поэтому боятся и брезгуют. Когда я училась классе в шестом, в нашем городишке нашли ВИЧ у одной женщины. Она сдавала кровь в обычной поликлинике, ей гарантировали анонимность. Но на следующий день об этом знал весь город! Ее вынудили уволиться, а потом наш мэр попросил ее переехать.
Почему я так хорошо знаю эту историю? Она жила в том же подъезде, что и Виолетта Степановна. Мы с бабушкой ходили мыть поручни после этой женщины. Она заболела, и ее за это возненавидели.
Меня осеняет мысль. Может, мои родственники так сильно не хотели оставлять меня наедине с Владимиром именно потому, что я могла проболтаться? Продали красивую куклу. Боялись, что он откажется? Что начнет сбивать цену?
Становится так обидно! До глубины души!
Владимир, заметив, что я смущаюсь, говорит совершенно серьезным тоном:
- Не волнуйся. Я просто хочу знать. Это был какой-то наркоман-музыкант?
Я прыскаю в ладонь, представляя, как встречаюсь с рок-звездой. А потом смеюсь, откинув голову. Звонко и искренне. Боже, мне точно надо меньше пить! Тайный роман с музыкантом. Виолетта Степановна бы... как сказал Дымарский? Облезла!
Пока я смеюсь, он смотрит на мою грудь, на мою шею. Я замечаю это.
- Увы, но нет, - говорю ему на ухо. Потом отстраняюсь. - Авария. Мне тогда семнадцать было. Одиннадцатый класс, октябрь месяц. Мы с папой ехали домой по трассе. Везли какие-то железные палки. Арматура, или что это... я не разбираюсь. Папа тогда переделывал баню. Я плохо помню, что случилось, но машина вылетела в кювет и перевернулась. Я была пристегнута, сработала подушка, но эта железная арматура... - я быстро вытаскиваю заправленную в брюки блузку и задираю ее. Блин, всё равно не видно! Уже не отдавая себя отчета в том, что делаю, я расстегиваю ремень, молнию, чуть спускаю с талии черную ткань и показываю Дымарскому свой пупок, тазовую косточку и белый тонкий шрам. - На спине такой же. Эта железная палка проткнула меня насквозь, - говорю ему с энтузиазмом. - Папа отключился, а когда пришел в себя, сразу вызвал скорую. Зажал рану. Но я потеряла много крови. Мне делали переливание. Я не знаю, как так получилось. Или проверенной крови не хватило, или... инструменты плохо продезинфицировали. Я не понимаю. Но уже в январе на медосмотре анализ показал вирус. И... ну и всё. В двадцать один год я девственница. Да еще и с сюрпризом, - пожимаю плечами. - Но я бы не хотела умереть девственницей, как Виолетта Степановна. О боже, мне больше не наливать! - говорю я, закрывая салфеткой рот.
- Не волнуйся, девственницей ты не умрешь точно, - задумчиво произносит Владимир, рассматривая мой шрам. Потом без спроса касается его большим пальцем, ведет по коже. Его ладонь оказывается на моем животе. Она теплая, большая. Я снова задерживаю дыхание. Мне приятно.
16. Глава 15
Владимир
Ближе к часу ночи Анжелика, наконец, осваивается в клубе и идет танцевать.
Вообще, осваивается она довольно быстро в любой ситуации, это я уже понял. Поначалу молчит и словно прислушивается. Кого-то она мне напоминает. Какую-то будто зверушку. М-м-м... Зайца, что ли?
Где опасность? Кто-нибудь или что-нибудь угрожает? Сбежать или спрятаться? Замереть и притвориться пустым местом?
Но, едва определив, что бояться нечего, позволяет себе расслабиться и быть очаровательной.
