В ответ девушка подняла руку, демонстрируя кольцо с камнем, к которому, судя по всему, и был привязан ее элементаль воды.
– Мы помолвлены. Или ты не слышал про союз Шараповых и Лейнинген?
– Не слышал, – честно признался я.
Да и откуда я мог о них слышать? После Сопряжения молодые кланы начали плодиться как грибы после дождя. Причем совсем не обязательно, чтобы в клане был хотя бы один игрок.
И все, что для этого было нужно – доказать, что в крови нынешних представителей богемы течет кровь древних родов. Конечно, это стоило дорого, но в изменившемся после Сопряжения мире дворянский статус давал возможность узаконить полученное в постперестроечное время.
Поднимались закрытые архивы, изучалось генеалогическое древо, ДНК. И как не трудно догадаться, такие доказательства находились! Ведь редкий граф, боярин или князь брезговал завалить на сеновале какую-нибудь крепостную. Так на всей территории России появлялись потомки тех самых Рукавишниковых, Багратионов или, как в случае с моими одноклассниками, Шараповых и Лейнинген.
– Ля… Если подумать, то ты правда мне должен, – прищурилась Карина. – Так что как хочешь, но с тебя портрет. И уж постарайся, чтобы он получился, иначе…
Что именно «иначе» девушка не договорила, так как прозвенел звонок. Как бы ссориться с девушкой, получившей статус игрока и находящейся под протекцией самих Черноозерских, не очень хотелось. Да, вампиры относятся к новичкам как к второсортному мусору, даже новообращенных вампиров они считают за выродков, поэтому репутация клана для них важнее какого-то мальчишки. Стоит только перейти дорогу и… Полиция не будет обострять отношения с древним кланом из-за смерти какого-то неодаренного.
Осознание этого принесло с собой скверные мысли. Нужно бежать отсюда! Переводиться в нормальную школу, и чихать я хотел на то, сколько стоило отцу, чтобы запихнуть меня сюда. После развода с мамой он продолжал делать для меня все, но попытка пропихнуть меня в элитную школу сделала только хуже.
Неожиданно в голову проникла крамольная мысль. А может, ну его? Может, все-таки раскрыть свой статус игрока, и сообщить что я Чернильный маг с аспектом Пепла? Тогда сами Черноозерские возьмут меня под протекцию, и я стану золотым активом школы наравне с Шараповым или Лейнинген.
Продолжая рисовать, я усмехнулся своим розовым мечтам.
Ага, размечтался. Первым, что я получу, будет поднятие резонансного дела о смерти дюжины учеников из моей прошлой школы и прямая путевка в тюрьму для одаренных.
Размышления никак не влияли на мои руки, а потому я продолжал рисовать. Простой карандаш в моей руке сменился лайнером, а затем и он уступил место G-образному перу и туши. До конца второго урока оставалось меньше четверти часа, когда, отвлекшись от мыслей, я, наконец, осознал то, что рисовал уже полчаса.
Яркий, почти живой элементаль воды, которого я видел не так давно, смотрел на меня с кипенно-белой страницы молескина. Тонкий и точный рисунок получился особенно живым, и, залюбовавшись своим творением, я все испортил.
Жирная капля туши наконец сорвалась с кончика пера, превратившись в жирную кляксу на прекрасном рисунке.
– Твою муть! – повторил и я любимое выражение отца, которое он использовал в подобных случаях.
Бросив укромный взгляд по сторонам, чтобы убедиться, что за мной никто не наблюдает, я тщательно вытер перо промокашкой и поднес его к кляксе. Пальцы правой руки находящиеся под партой сложили комбинацию глифов, и мана пошла в перо, заставляя кляксу втянуться в мой инструмент.
