– А есть второй?
– Да, можно сразу начать с высшего звена. Боюсь, мы так и поступим, поскольку денег на взятки у нас кот наплакал.
– Разве?
– Если только у тебя под кроватью не припрятан мешок с деньгами, – съязвила я.
Арктур ненадолго скрылся в своей комнате, а вернувшись, выложил на стол пухлую пачку банкнот.
– Похоже… похоже, насчет мешка я угадала.
– Рантаны не сослали бы меня на чужбину без гроша.
Я медленно перебирала новенькие, хрустящие купюры.
– Сколько здесь? Десять штук?
– Двенадцать. Пользуйся на свое усмотрение.
– Ты даришь мне двенадцать тысяч фунтов? – Мой взгляд метался от рефаита к банкнотам. – Я говорила, как сильно ценю нашу дружбу?
– Считай это еще одним подарком ко дню рождения. – Арктур опустился на стул. – Предлагаю для начала отправиться во Двор чудес.
Знакомое название. Джексон в свое время мне все уши прожужжал, нахваливая знаменитые трущобы, где собирались обитатели парижского дна.
– Согласна, – кивнула я, любовно поглаживая пухлую пачку. – Маршрут известен?
– Крупнейшие трущобы располагаются к северу от реки. Конечно, если с моего последнего визита в Париж они не поменяли дислокацию.
– Думаешь, нас так запросто пустят? – усомнилась я. – Без паролей и провожатых?
– Не знаю, не пробовал, – признался рефаит.
– Ладно. – Я побарабанила пальцами по столешнице. – Сколько туда ходу?
– Пешком примерно полчаса.
– Отлично. Выдвигаемся завтра утром, чтобы не нарваться на ночной патруль. Будем соблюдать предельную осторожность, обещаю, – заверила я.
– Только учти, я по-прежнему не одобряю твою затею.
– Учту. – Я одарила его торжествующей улыбкой. – Выше нос, Арктур Мезартим, из тебя непременно выйдет славный синдикатчик.
Утро выдалось ясным. Солнечные лучи золотистым ковром устилали пол.
Радостное предвкушение заживило раны, ноги сами норовили пуститься в пляс. Проглотив солидную порцию овсянки с яблочным маслом, я занялась сборами.
Вот-вот осуществится моя детская мечта увидеть Париж. Внутри меня все пело от восторга. Впервые за долгое время я почувствовала себя живой.
Гардероб занимал отдельную комнату. Наверное, квартира некогда служила перевалочным пунктом для агентов «Домино», забегавших сюда переодеться. Я выбрала белую блузу, заправила свитер цвета древесного угля в брюки с высокой талией, застегнула пуговки на ботинках с низким каблуком. Очки с дымчатыми стеклами скрывали примерно треть лица. Козырек фуражки – еще четверть. Я выпрямила волосы – пока возилась с прядями на затылке, умудрилась обжечь шею и руку, хотя могла бы изначально попросить Арктура помочь. Потом набросила на плечи зеленый плащ и повязала шарф. Тщательно завернутый в тряпку клинок перекочевал из-под подушки в карман.
Спускаясь по лестнице, я мельком глянула на себя в зеркало. Прилизанная шевелюра смотрелась омерзительно.
Арктур ждал в вестибюле, одетый, по обыкновению, в черное. Новое приталенное пальто придавало ему чрезвычайно элегантный вид.
– Доброе утро, – поприветствовал он, натягивая перчатки. – Полагаю, спалось тебе сладко.
– Не то слово. – Я повертелась на месте. – Est-ce-que j’ai l’air suffisamment française?[2]
– Très française, petite rêveuse[3], – заверил Арктур на безупречном французском.
– Деньги у тебя с собой? – спросила я.
– Да.
– Остерегайся карманников. – Я застегнула ремень и взяла с полочки перчатки. – Вместе нам показываться нельзя. Иди первым. Если легионеры нас засекут, сразу разворачиваемся, сбрасываем их с хвоста и возвращаемся на квартиру.
