С такими мыслями о еде в полусонном состоянии я низко летел на своей Семёрочке в сторону дома родителей. Возле Академии наук ступил: не вовремя перестроился в нужный ряд. Пришлось оттормаживаться на перекрёстке. Никогда не проезжаю на мигающий зелёный, а тем более на жёлтый свет светофора.
И ничего страшного не произошло, если бы одна красавица не стояла близко к проезжей части. Окатив её грязной водой из лужи, быстро освободил пешеходный переход и успел нацепить очки. Ой, не люблю истерики.
Дааа… Проще заплатить энную сумму, чем это всё выслушивать. Мужика бы тебе толкового, чтобы настучал по заднице за такие слова. Пахать, рожа… Даже мне стыдно рядом стоять.
А ведь с виду ничего такая девчонка. Я даже на секунду ею залюбовался. Пока она не засунула мне за шиворот деньги. Гордая, блин. Так сама виновата. Кого постоянно предупреждают наши службы – не стойте у края платформы. К проезжей части это тоже относится.
Ещё и по моей мятой морде прилетело. Ох, и стерва. Эх, разобраться бы с тобой, но ехать надо. Мама ждёт, а вечером наконец квартиру надо посмотреть. Купил два месяца назад по рекомендации Романа, а времени добраться до неё не было.
Кажется, посмотрел. Ммдаа, элитный дом.
4. Глава 4
– Не надо полицию. Сами разберёмся. Мы же соседи. Правда, Анна?
Что он такое говорит? Какие соседи? Ааа.. я зажимаю рот рукой. Не может быть, нашёлся хозяин апартаментов.
– Добро пожаловать в наш дом, сосед, – пищу я.
– Давай, открывай свою дверь.
– Это зачем ещё?
Он, хитро прищурившись, отвечает мягким голосом:
– Разбираться будем.
– Это как?
Я начинаю злиться, поэтому задаю ему вопросы уже более уверенным тоном. Но он нависает надо мной, снова загоняя меня в угол.
– Эй, сосед, – хлопает его по плечу Антон, наш многодетный отец. – Ты чего к Аньке пристал? Тебя как зовут-то? Представился бы для начала.
Шпала медленно разворачивается и смотрит на Антона свысока, с явным пренебрежением:
– Виктор Эдуардович меня зовут. Ты не волнуйся, я сам разберусь с моей соседкой. Тебе пора кормить своих детей.
– А меня зовут – Антон Петрович, – злится наш папаша.
– Я учту, Антон, – заявляет ему мрачным голосом… Виктор Эдуардович.
Антон хмурит брови, но ничего не успевает ответить, потому что на площадку выходит его жена. Она подходит к нам, угрожающе размахивая банным полотенцем.
– Вот ты где! Курица сгорела, плита грязная, - действительно, из их квартиры стал распространяться неприятный запах по коридору. – Уже ванну спокойно принять нельзя.
– Василина, не кипятись, – Антон пытается её обнять, но тут же получает по рукам полотенцем.
– Получилась курица на углях, - весело хмыкает… Виктор, будь он неладен.
Шпала ему больше подходит, думаю я про себя и тоже улыбаюсь.
– Вам всем смешно? А ты чего, Анька, хвостом своим вертишь перед моим мужем? – неожиданно нападает она на меня.
Это у неё от обиды. Виктор – красавчик, надо признать… при всём моём неуважении к нему. Он сделал замечание Василине по поводу еды, а она на самом деле готовит отменно. Вот и набросилась на меня. Понимает, что такой мужчина, как Виктор, никогда не обратит на неё внимания.
Василина – настоящая деревенская женщина. И рост, и вес, и характер – всё при ней. Поэтому держаться за Антона она будет до последнего. И любить за двоих. По крайней мере, ругаются они нечасто.
– Василина, – я делаю шаг к ней, чтобы объясниться.
– Отстань, – зло бросает она мне и поворачивается к детям: - Все марш домой. Быстро!
