— Ты только не распространяйся об этом, хорошо? — прошу, закончив свой короткий рассказ о тяжкой доле. — Меня и так в коллективе не очень-то и любят. Не хочу, чтоб сплетничали.
— На неделю отпущу. — ухмыляется босс.
— Как это на неделю? Ну нет, так не пойдёт. Что это за ужасные сроки на меня валятся? Беременеть — в течение года. Отпуск — неделя. Так не пойдёт, Боря. — повторяю я. — Месяц. Хочу свой заслуженный отпуск.
— Да с твоими ногами и твоей внешностью, ты себе за неделю найдёшь… кхм, донора. В любой клуб сходи. — картинно взмахивает рукой. — Кто Красновой будет заниматься? Эту блогершу нам твоя подружка, между прочим, привела. Именно к тебе. А если начнёт недовольство показывать? Нет, неделя.
Ага. В клуб. Конечно. Сходила я в клуб. И что с того? Нельзя же вот так сразу взять первого встречного и начать… беременеть от него.
— Хорошего ты обо мне мнения, Борис. — цокаю языком, состроив обиженную мордашку. — Надо же как-то узнать друг друга.
— Я тебя знаю, ты узнавать годами можешь, если папенька тебя за руку в загс не отведёт и рядом с будущим мужем не поставит. Нашла вообще проблему. Есть же у тебя знакомые мужчины и ухажёры. Бывшие, в конце концов.
— Да кто? — развожу руками. — Егор? Ну он-то при его любвеобильности не откажет, только не очень хочется. Это он муж плохой, а детей любит, знаешь как? Мне что, из-за ребёнка опять за него замуж выходить? Он же рядом постоянно крутиться будет.
— А я?
Так-так-так.
Бессонная ночь даёт о себе знать. Рассвет на набережной, езда на мотоцикле по городу, долгое прощание у моего подъезда, литр кофе в старенькой мне.
— Что ты? — нет, ну не могла я понять его вопрос правильно.
Он же не предлагал мне свою кандидатуру в… отцы моему ребёнку?
— А что? У меня с этим никаких проблем нет. Аня второго носит. Могу помочь.
— По-дружески? — ехидничаю я.
— Ну в чём друзья нуждаются, такая и помощь. — смеётся Вяземский.
— Ой, Боря, Боря. — качаю головой, даже не зная, как сдержанно ответить на подобное предложение о помощи.
— Я без шуток, Янись. Ты, если не найдёшь кого и не станешь ЭКО рассматривать, обращайся.
— Всё, Борис, закроем тему. В общем, через неделю созвонимся. Не питай надежд, что я за неделю успею устроить личную жизнь и забеременеть.
— Даже не знаю, какому итогу я буду рад.
Вот же… Да кого я стесняюсь? Себя, что ли? Да кобель он, самый настоящий!
Молчу, упрямо поджав губы, и сдерживаю порывы выпалить что-то такое, едкое и злобное. Очень хочется сказать, какой он придурок, но в отпуск хочется больше.
Молчу, аки партизан на допросе.
Молчу, покидая Борин кабинет, оставляя за своей спиной клинику, парк отдыха и детскую площадку в собственном дворе. Лишь захлопнув дверь собственной квартиры, я отчаянно трясу головой, издавая громкое и протяжное: «А-а-а-а-а-а».
— Ну вот и покричали. Ну вот и стало легче. — наоравшись, я подбадриваю саму себя. Снимаю босоножки и веду высокоинтеллектуальные беседы: — Гадёныш! Друг ещё называется. Как расскажу всё Аньке, она мигом его кастрирует! И половину клиники отожмёт! Между прочим, это её папа Боре на неё денег дал!
Мой монолог прерывает звонок в дверь.
Не поняла.
Заглядываю в глазок и вижу свой двухгодичный источник проблем.
— Что надо? — не спешу встречаться с соседом с глазу на глаз и оставляю между нами препятствие в виде своей двери.
— Ты там вообще крышей поехала?! Чего орёшь?!
Ой, папенька родненький, да неужели мы с этим хамлом поменялись местами?
