– Какая я, тебя не касается! Понял? Не хочешь, твое дело, но не нужно кричать тут.
– Слушай, а тебя вот не раздражает жить в своем чистом и тихом мирке? Таком мерзком и до жути тошнотворном?! Без эмоций и чувств? Нравится быть ледышкой?!
– Не твое дело!
– Не мое? Да кому ты нужна?!
От таких слов стало не по себе. Черт. Да за что? За то, что помогла? Нужно было оставить? Естественно! И еще дверью врезать по голове, когда выползал! Змий! Зря именно так не поступила! Полезно было бы.
И какая ему разница, как я живу? Меня все устраивает!
Развернулась и молча пошла в кухню. Уже вышла, когда полетело вслед:
– Жень!
Молчала. Не хотелось говорить с ним. Пусть сам с собой разговаривает, ирод!
– Женя!
– Отвали от меня! – буркнула и посмотрела на продукты, которые достала для пирога. Хотела для него приготовить. Для этого крокодила зубастого!
Обойдется! Быстро все убрала в холодильник и с грохотом закрыла его.
Вот! На диете сегодня! И завтра! И послезавтра…
– Жень, подойди сюда. Поговорим.
– Я с тобой не желаю разговаривать! Понял? И мне это надоело! Завтра попрошу меня переселить! Да что завтра? Сегодня! Не хочу видеть твое лицо! Не хочу! Усек? Ты мне противен! Идиот коронованный! – выкрикнула и моментально поняла, что хочу это сделать.
Действительно. Зачем ждать?
Не теряя времени и мысли, вышла из комнаты и направилась к коменде. Подселила ко мне этого психа, пусть придумывает, куда его отселять. Да с любой соседкой будет легче, чем с ним.
Стучала уже третий раз. Прямо вот тарабанила, не жалея рук. Ногами постеснялась, хотя очень хотелось. Нина Ивановна не торопилась.
Все же дверь открылась и в проходе появилась взъерошенная, помятая женщина в ночной гипюровой сорочке. Она посмотрела по сторонам, останавливаясь на моем лице, а потом негодующе выдала:
– Тебе чего, Савина?
– Нина Ивановна, как хотите, но селите меня куда угодно. Я не буду… – дальше договорить не получилось, потому что рот мой закрыли мужской ладонью. Хотела дернуться, но тут же оказалась прижата к мощной груди Белова.
– Она неудачно пошутила, Нина Ивановна, – пропел этот котяра облезлый с расцарапанной мордочкой.
– Что?! Меня потревожила в такой час? Да я за такие шутки…
– Прости эту глупышку. Вы только не переживайте, я обязательно прослежу за ее поведением. Ну а вы, как всегда, очаровательны и шикарны, – врал сосед, оттаскивая меня подальше, не замечая яростного сопротивления.
– Ох, молодежь! – со вздохом пробурчала женщина и закрыла дверь.
Рот мне так Никита и не открыл, поэтому пришлось грубо попросить, наступив тапком на ногу. Он тут же отскочил, но стоило мне рвануть к двери коменды, ухватил за талию, а потом закинул на плечо, давая ощутить себя мешком картошки.
– Хочешь, чтобы нас дружно выкинули отсюда? – спросил он, быстро направляясь по коридору.
– Ты чего себе… – зашипела, пока не услышала скрип. Кто-то вышел из комнаты.
Не видела кто, но парень, если судить по волосатым ногам и шортам. Тот молча наблюдал, пока Никита не рявкнул:
– Сгинь отсюда!
«Добрый какой!»
Повторять не пришлось. Парень послушно убежал.
– Савина, смотрю, ты хочешь, чтобы каждый стал свидетелем, как я тебя таскаю на плече?
– Нет! Но ты…
– Вот! Лучше молчи! Либо завтра не только молчать будешь, но еще и краснеть.
Всю дорогу пыталась молчать, хотя в груди с каждым его шагом кипело возмущение. Пылало! Думала, как войдет, сразу же отпустит. Но нет.
