Дождь, снег, мешанинка, за день сменяющаяся. Ветер легкие пронизывающий, солнце лучами поглаживает, балуются, заигрывают непостоянством. Губки яркие. Тона по щечкам уложены. Каблуки недосягаемые. Поверх шиншилла наброшена. Педаль до визга резиновых. Биты до полноты выкручены. Движемся. Облепив себя друзьями фейковыми, кивающими нулевыми лайками, не вложив ни дольку энергии с честностью, обляпав восторгами, погрязая в тумане собственной значимости. При первой необходимости помощи отрекаясь на занятость, массаж, командировки, встречи неотложно-важные, глобальные совещания, такие же пустые по содержанию, как и отписывающийся. Предложения на столбах развешены, на приют неуравновешенных, с завышенными о собственной, финансово зависимых, с шаркающими приписками о пожеланиях параметров физических. Отдана в рабство единорогам, отупляя бегущих выдуманным контентом, заставляя доставать последнее, что хоть чуть отвлечься от загнанности, вспомнить, что они же просто дети в оболочках взрослых. Зачастую без цели, с пеною отстаивают исключительно чужие интересы, сглатывая остатки крох неубранных, чтобы, приволоча уставшее, потешить себя счастливыми чужими фейками. Сложно. Хочется. Вечер пятницы, игривое, как и в детстве увлекали забавными. Основное – найти интерес у схожих, увлекающих разнообразием, захватывающих игрой, и играя от души, чтобы вечером без задних и за мгновение посапывать. Как и каждая игра, не имеет никакого значения, по сути, ничего глобально не меняется от созданного движения, не говоря уже о контенте, выплеснутом наружу в азарте. Наблюдая, как каждое создание в голоде или в роскоши приближает человечество, погрязшее в жадной скуке к ссудному.
Пятница. Отвлечься. Ресторация. Шум. Гул. Кивки. Переплетены связями маленького полиса. Новое встречное. Статен. Ухожен в рамках заведения. Сказывается градус, заплетая языком словосочетания в попытках произвести впечатление. Разбирая очередные завалы номеров, ассенизатор рассказывал о своей душевности, зачитывая экспромтом строки созданных за завтраком. Но от выцветших зрачков, движений, реакций на сказанное окружающими обслуживающими так и веяло мертвыми запахами, ощущением серого холода. Вежливо спровадив. Меняя на привычного давнего. Очередная встреча с привычками играть по-своему, мурррлыкание на не более 1—2—3 ночей беспрерывных, подводных, глубинных, насытив сполна свое хищное, а после сложно скрывать настоящее. Отдалившись. Невозможно на сцене без отдыха, нужен глоток привычного дыма испорченного в те самые легкие. Выкурить свою пачку мятую. Пропустить пару шуток приталенных, схожих с ответными, улыбнувшись схожим прежним привычным обитателям. Цена, извини, бросить все дела, комфортно запланированные, и подарить свое выделенное сердце на его. Откопав в кладовой пра… пра… сохранившихся, просеивая на более породистых, в достатке взобравшихся. Заводя романы, но, уже не так глубоко напитываясь, погружаясь до малейшей частицы его настроения, улавливая, словно экспертна в парфюмерии, малейшие оттенки запахов настроения. Превознося над другими. В любом случае любой очередной оторванный лоскут чуть дергает оставшееся тепло, но уже не так больно. Трезво, без розовых дорисовок собственной акварели его теплых красок. Да, невоспитанна, особенно в ярости, с заколоченными грязными досками маленькой девочки внутри, с громадными доверчивыми ресничками. Не знающая, куда кидаться, когда в вакууме и нечем дышать, продолжая кружить в веселье натянутом на карусельках, собственными ручками наспех собраны. Хочется приюта у своего дикого, лохматого, без слов понимающего. Соскученного без вежливости, в тоске без женской заботы и ласки, той, которой полным полна, просвечиваются истинные желания. Рынок в абсолюте забит резкими дерзостью конкурентками, теми, кому мил более тот хищный, со своей агрессией, подчиняющий, цинизмом веет, увешанный колбами сарказма. Тот, кто выпускает ту маленькую для выгула, для защиты себя, для справедливой честности в окружении. Гонки за собственностью. Понимая, скольким поломанным птицам нужен, тот с оскалом, для защиты, попытками глупыми набросить свою уздечку, взобраться, ножки свешивая.
