Захлопнула. «Считайте, да, да, да… Поскорей, пожалуйста. Слишком грубая. Чернотой грязи обляпали, нужно время отмыться. Обессилила. Отняли теплую энергию. Перья вырвали. Лечу к облакам в очередной… в поиске схожих. Устала. Взмахи неровные. Временно не подпускаю чужую вежливость. Больно волнами, а потом с рассветом снова легко, смеюсь, балуюсь. Не хватает тебя… А планируешь? Как скоро? Сброшу координаты. Океан. Тепло. Солнышко. Улыбнись для меня. Запитываюсь, на постоянной требуется. Вспомнила – любишь. Хочется приятного, легкого. Обязуюсь просыпаться с первым щебетом, надевая кроссы с тобой на утреннюю, а после в ледяной душ с объятиями. Приготовлю тебе настоящий кофе с завтраком, буду шутить, балуясь. Хочу так беззаботно, вежливо. Соскучилась по редкой легкости».
Первые теплые градусы. Утро. Журчание птиц ранних. Движения рук, ног. Капли пота в размеренном вдохе и нескольких выдохах. Прогулка внутри аллей, аккуратно подстрижены, окутали бирюзу фонтана редкими багряными листьями. Запах утренней невинности. Бархат рассвета весеннего. Свежесть от пробуждения зелени. Душ, леденящий бодростью. Тишина ранних пекарен, уютных своей тишиной до безумия. Колумбийские запахи, запахи чарующие. Хруст корочки круассана, ублажающий волшебством вкуса нерастопленного маслица, добавляя вкус пармезана, ветчины, зелени. Нет лишних. Нет дела никому. Прежние спят. Роли сыграны, всем нужным обменялись в моменте голода, перемешав эмоции. Будущие еще и не укладывались, заплетая стройные вокруг шей с градусом. Растрепаны. Искрят восторгом и непринужденными глупыми шутками. Растапливают скованность. Сжатость забитую. Сбивает с ног сон, спать, спать, спать, погружаясь в нежность перьевых, уютно и за мгновения посапывая. А день? Насыщен новыми персонажами. С грубостью, сарказмом, всплесками, дабы укрыть ладошками внутри ранимое. А после? Подпустив. Встречи. Слов горсти. Раздавливая чаще последний тюбик в попытках выжать счастья толику. Как заведенные повторяя о покое внутри, вздрагивая при каждом шорохе, визге тормозов прошлого. Боясь пересечься с темной стороной собственной, теряя в моменте возможное будущее. Отворачиваются, оплачивая разовые, нет времени на лечение, и гарантии на излечение доктора уже не дают. Сломаны, и ремонт затяжной, чуть устаешь от постоянного донорства. Листаем следующих кружевных. По сути они сменяют шаблонами своих предшественниц, уже уставших, с на тяп-ляп сооруженными скворечниками. Заигрывая с противоположностями, обнаруживая грани беззаботности. Насыщенно. Пахнет влюбленностью. С экрана, на пешей прогулке, слова под копирку, поступки вылизаны схожестью. Редко честностью, все чаще секунды настроения. Уверены в лозунгах, не подтвержденных на практике. Выгуливая внутренних персонажей разных по содержанию, маскируя беспамятством произнесенное ранее. Забавно бы взглянуть на конвейер, шаблонных штампующий, разнообразя лишь цвет кожи, волос, усложняя язык, точек на шарике для размещения. Сменяя шепотом, боясь, распознают, выгуливая в сумраке обитателей собственных. Правила игр чаще схожие. Все больше развлекаясь щебетом, не впуская внутрь содержание. Влюбленность необходима была в раннем, без понимания истинных подгнивших цинизмом веревочных переплетений, приводящих шестеренки в движение. Обозначая цели, создавать схожих в будущем, больше, но растерянно разводя руки от своей никчемности. Получилось так, как получилось, не отвечая за качество. Никто не обучает воспитанию. Поливая, пропалывая, лишь когда есть свободное, в моменте утеряв нити связывающие, отдав бразды влияния внешним, когда обустраивались собственные мягкие. Произнесенные разочарования: «Извините» – шумит миллионами.
