Сюзанна попятилась к двери, потрясенная видом задыхающейся и хрипящей бабушки. Появилась вторая медсестра.
– Вызови доктора Чея, – сказала первая. Затем снова обратилась к Сюзанне: – Прошу вас, подождите в коридоре.
Сюзанна послушалась. Ей и правда нечего было делать в палате, разве что мешать профессионалам. В вестибюле оказалось многолюдно, и ей пришлось отойти от двери палаты метров на двадцать, чтобы найти место и прийти в себя.
Ее мысли походили на слепых бегунов, они бешено метались по сторонам, не приходя к финишу. Снова и снова она вспоминала спальню Мими на Рю-стрит, шкаф, возвышавшийся над ней, как укоряющее привидение. Что же бабушка хотела сказать этим запахом лаванды? И как она сумела устроить невероятный сеанс передачи мыслей? Неужели она всегда обладала этим даром? Если так, какие еще силы заключены в ней?
– Вы Сюзанна Пэрриш?
По крайней мере на этот вопрос Сюзанна могла ответить:
– Да.
– Я доктор Чей.
Лицо напротив нее было круглым, как лепешка, и столь же пресным.
– Ваша бабушка, миссис Лащенски…
– Да?
– Произошли серьезные перемены в состоянии ее здоровья. Вы ее единственная родственница?
– В этой стране – да. Мои родители уже умерли. У нее еще есть сын, он в Канаде.
– Вы могли бы связаться с ним?
– У меня нет с собой номера его телефона… но я могу узнать.
– Полагаю, его следует поставить в известность, – произнес доктор Чей.
– Да, разумеется, – кивнула Сюзанна. – А что мне… То есть не могли бы вы сказать, сколько она еще проживет?
Доктор вздохнул.
– Сложно предсказать, – сказал он. – Когда она поступила к нам, я был уверен, что ей не пережить и ночи. Но она продержалась. А потом еще одну ночь. И еще. Она все еще держится. Ее выносливость просто поразительна, – он помолчал, пристально глядя на Сюзанну. – Я почему-то уверен, что она дожидалась вас.
– Меня?
– Мне кажется, да. Ваше имя было единственным разборчивым словом, которое она произносила с момента поступления в больницу. Думаю, она хотела продержаться, пока вы не приедете.
– Понятно, – отозвалась Сюзанна.
– Должно быть, вы ей очень дороги, – продолжал доктор. – Хорошо, что вы повидались. Знаете, здесь умирает множество пожилых людей, и кажется, никому нет до них дела. Где вы остановились?
– Я еще не придумала. Наверное, найду гостиницу.
– Может быть, вы дадите нам номер телефона, чтобы в случае чего мы могли с вами связаться?
– Конечно.
Доктор кивнул и оставил Сюзанну наедине с ее слепо мечущимися мыслями. Этот разговор не помог задать им нужное направление.
Мими Лащенски не любила внучку, доктор Чей ошибался. Как она могла ее любить? Мими ничего не знала о том, как живет Сюзанна, они были друг для друга закрытыми книгами. Однако кое-что из слов доктора было похоже на правду. Возможно, Мими действительно ждала и боролась из последних сил, пока дочь ее дочери не подошла к ее постели.
Но ради чего? Чтобы взять Сюзанну за руку и выплеснуть последние капли энергии, показывая ей какой-то гобелен? Прекрасный подарок, но он значит либо слишком много, либо слишком мало. Так или иначе, Сюзанна не понимала его смысла.
Она вернулась в пятую палату. Там сидела дежурная сестра, а старуха лежала на своей подушке неподвижно, как камень. Глаза закрыты, руки вытянуты вдоль тела. Сюзанна вглядывалась в ее лицо, снова безвольно сморщившееся. Это лицо ничего не могло ей поведать.
Сюзанна взяла руку бабушки и на мгновение сжала, затем выпустила. Я вернусь на Рю-стрит, решила Сюзанна. Вдруг пребывание в доме оживит какое-нибудь воспоминание?
