Богиню Мокошь Лада создала и ей ключи доверила от Сварги. Рачительно хозяйка молодая дело повела: ткала полотна и богам одежды шила. Доверено ей было также прясть нити судеб, назначенных Всевышним, чем занимается она и по сей день, определяя будущее наше.
7
Хорс утром Заряницу повстречал и онемел от восхищенья. Когда же, робость одолев, заговорил с ней, тогда уж Заряница удивлённо заслушалась его речами.
– Богиня, за день землю оббегая, я видел много дивного, но ты затмила всё своим блистаньем. Я взгляд не в силах отвести от твоего прекрасного лица.
– Таких высоких слов не стою.
– Страдаю от того, что слов особых не хватает, которыми я мог бы твою воспеть неповторимость.
– Того, что ты успел сказать, хватило, чтобы наполнить мне любовью сердце. Не знала я доселе цели жизни, теперь я жить начну лишь для тебя.
– Хочу всегда твой нежный слушать голос! Так чуден он, что затихает мир, когда ты говоришь, только поёт возвышенно душа. Люблю тебя, богиня!
– Так мил и нежен ты, прекрасный Хорс, что я с тобой хочу быть неразлучной.
Они в обнимку в небеса взлетели. За ними радуга тянулась шлейфом многоцветным. Так разукрасили любовью небо, что Лада, Мокошь, Род смотрели удивленно, с восхищеньем.
– Хорс нашу Заряницу полюбил. Какой венок сплели на небе из лучей, как будто из цветов, – воскликнул Род.
– Быть свадьбе, празднику и счастью, – по-матерински посмотрела Лада вслед влюблённым.
– Они подарят вам внучат, Радуницу и Денницу, – пророчески сказала Мокошь.
– Какую напрядёшь судьбу потомкам? – встревожено спросила Лада.
– Какая б ни была, такую надо принять, – поджала Мокошь тонкие уста.
– Разве нельзя хоть что-то изменить?
– Свободу молодых богов никто не может ограничить. Коль воля есть и выбор, так, значит, будут и характеры и судьбы. И только Световит влиять на них способен.
– Мы существуем рядом с юными богами, чтобы торить дороги и наставлять советом мудрым и своим примером. Разве не сможем оградить детей от бед?
– Ошибки собственные лучше учат, – уклончиво сказала Мокошь.
– Прошу, предупреди меня заранее, когда несчастье будет угрожать моим родным.
– Не всё дано мне знать. А что известно, не всегда могу я разглашать. Таков закон божественной судьбы.
8
В цветах чудесный остров утопал. Венки плела богиня Лада из лилий и тюльпанов, короновала ими Рода, вдыхала аромат фиалок, ландышей и орхидей, кудрявым хмелем любовалась, от восхищения слагала песни:
Ай, хмель, хмелёчек, хмель зелёный,
Солнцем любимый, ветром холёный.
Если б ты, хмелёчек, на ветку не лез,
Не творил тогда бы из богинь невест.
Но ты, хмелёчек, по ветке ползёшь,
Не у одной богини веночек возьмёшь.
– Заслушиваюсь пением твоим! – воскликнул Род. – Сколько ты знаешь песен!
– Их столько, сколько есть мгновений в нашей жизни.
– И ты все помнишь?
– Возможно, что-то забываю, но каждый день приносит вдохновенье, слова, мелодии звучанье! А больше всех меня ты вдохновляешь, мир открываешь нежностью, любовью. В твоих глазах себя лишь только вижу, как будто ты моим стал двойником.
– Любимая, я то же ощущаю.
– Как я хотела бы собрать нектар со всех плодов, цветов и напоить тебя, – сказала Лада. – Как это сделать, чтоб цветы не повредить?
– Нектар нам соберут другие, – ответил Род.
– Кто именно?
– Смотри! Садятся пчёлы на цветы. Они нектар к себе домой несут, а в сотах превратят его в сладчайший мёд.
– Творением чудесным в который раз меня приятно удивляешь.
