Соучастие в преступлении - страница 24

Объективная сторона подстрекательства характеризуется как активное действие, направленное на формирование решимости исполнителя совершить конкретное преступление. В результате бездействия склонить другое лицо к совершению преступления невозможно. Бездействие может лишь содействовать совершению преступления, что выходит за рамки подстрекательства и при определенных условиях является пособничеством. В частности, «молчаливое одобрение» действий исполнителя не является подстрекательством, однако в некоторых случаях может образовать интеллектуальное пособничество.

Субъективная сторона подстрекательства, в большинстве случаев, характеризуется наличием прямого умысла:

1) виновный осознает, что своими действиями вовлекает определенное лицо в совершение конкретного преступления, формирует у него решимость совершить это преступление, активно направляет свои волевые усилия к достижению этой цели;

2) предвидит неизбежность или реальную возможность наступления в результате его действий и действий исполнителя общественно опасных последствий;

3) желает наступления конкретных общественно опасных последствий, вызванных деянием исполнителя.

Иногда подстрекатель сознательно допускает наступление общественно опасного последствия в результате деяния исполнителя или безразлично относится к такому последствию (косвенный умысел)[66].

Умысел, с которым действует подстрекатель, может быть неопределенным. Это означает склонение другого лица к совершению преступления, которое может повлечь различные последствия, охватываемые умыслом подстрекателя. Такие действия должны квалифицироваться в зависимости от реально наступивших последствий (например, нанесение ударов по голове, шее, груди и животу потерпевшего может вызвать как вред здоровью различной степени тяжести, так и смерть).

Мотивы и цели подстрекателя и исполнителя могут не совпадать по своему содержанию. Квалификация содеянного подстрекателем в таких случаях будет зависеть прежде всего от мотивов и целей, которыми руководствовался исполнитель преступления. Однако, по мнению В.С. Комиссарова, если мотив или цель являются обязательными признаками состава преступления, то подстрекателю вменяется в ответственность и его собственная мотивация. Например, если подстрекатель, исходя из собственного мотива кровной мести, путем подкупа (найма) склонил другое лицо к совершению убийства, то его действия квалифицируются по ч. 4 ст. 33 и и. «е[66]», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а действия исполнителя – по и. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Вместе с тем, когда мотив и цель не являются обязательными признаками состава преступления, собственные мотивы и цели подстрекателя будут учитываться при назначении наказания[67].

В юридической литературе встречается иной подход к решению этой проблемы. Как считает В.С. Прохоров, подлинные мотивы и цели подстрекателя (зачастую скрытые от исполнителя) не влияют на квалификацию его действий, существенно лишь то, осознает ли подстрекатель мотивы и цели действий исполнителя. В связи с этим, комментируя приведенный выше пример, ученый отмечает, что предложение совершить убийство за вознаграждение должно быть квалифицировано как подстрекательство к убийству по найму из корыстных побуждений (ч. 4 ст. 33 и и. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ), какими бы ни были личные побуждения подстрекателя[68].

Согласно закону действия подстрекателя квалифицируются по соответствующей статье Особенной части УК РФ со ссылкой на ч. 4 ст. 33 УК РФ. В тех случаях, когда подстрекатель принимает непосредственное участие в совершении преступления, он привлекается к ответственности как соисполнитель, а его предшествующая деятельность по склонению других лиц к совершению преступления учитывается судом в качестве обстоятельства, отягчающего наказание (ч. 3 ст. 34, и. «г» ч. 1 ст. 63 УК РФ).