– Так эта… удачливые мы все! Вот!
А затем повернулась и, весело улыбаясь, сбежала по ступенькам в метро. Не замечая каким странным взглядом смотрит на нее господин с фанерным чемоданом. И как на стеклах его очков появляется солнечный зайчик, спрыгивает на землю и спешит вслед за ней.
Девушка исчезла, оставив чуть уловимый аромат духов, а мимо меня прошел какой-то бедняга в рваных синих штанах с музыкальной шкатулкой на плече. Прорехи на штанах, казалось, совсем не вызывали удивления у прохожих. Нет, вы только представьте! Ладная добротная косоворотка и фанерный чемодан вызывают у них хохот, а рваные штаны в порядке вещей! И то, что из шкатулки на полную мощь несется какая-то странная песня – тоже ничего, да?
Я ищу где-то там вдалеке
свое счастье – синицу в руке.
А оно от меня в двух шагах,
мое счастье – журавль в небесах.
Не в далеких чужих городах,
не в красивых заморских краях,
через парк, через улицу дом:
мое счастье живет за углом.
Песенка была так себе, обычный попсовый шлягер с обычным набором слов о любви, исполняемый дуэтом каких-то новомодных эстрадных звездочек. Но Анатолий, только что миновавший турникет, оглянулся. Посмотрел на парня с орущим магнитофоном, поморщился – вроде бы в метро нельзя, а этому хоть бы хны – и направился к эскалатору. Если бы он задержал взгляд чуть дольше, то увидел бы Алену, спешащую к кассе. Впрочем, если бы у нее был проездной, как у Анатолия, то она скорее всего догнала бы его на эскалаторе, а не стояла сейчас, роясь в сумочке в поисках мелочи.
За углом, за углом, за углом
чей-то дом, старый дом, нужный дом,
в нем грустит среди белого дня
ТА, что ищет по свету меня.
За углом, за углом, за углом,
чей-то дом, старый дом, нужный дом,
в нем тоскует средь белого дня
ТОТ, что ищет по свету меня.
Станция метро и перрон вокзала словно лошадь и верблюд. Вроде похожи, но до чего разные! И там, и там люди ждут поезда, но нет в метро той солидности и основательности, что отличается железнодорожный перрон. Никто не встречает приезжающих. Никто не объявляет нумерацию вагонов с хвоста поезда. Кстати, почему с хвоста и головы?? Почему не с начала и конца? Не видно и провожающих, смахивающих платочком слезу и заходящих в вагон лично удостовериться на каких местах отъезжают их родственники и друзья. Суетливо как-то в метро. Зашел – уехал.
Спустившись с эскалатора Анатолий отсчитал ровно тридцать шесть шагов… Нет, лучше тридцать пять, решил он и сделал шаг назад. В левую дверь второго вагона заходить удобнее – никто не перехватит боковых мест. Хотя какие сейчас боковые места, наверняка все занято дачниками, спешащими в раннее субботнее утро на свои участки. Вот как эта бабулька, которая своей груженой тележкой чуть не наехала ему на ногу.
Запыхавшаяся Алена вбежала на перрон, покрутила головой, определяя в какую сторону ехать, сделала несколько шагов, затем передумала и повернула к противоположной платформе. Оглянулась, направилась в сторону Анатолия и уже почти встала рядом, как неожиданно колесо тяжелой тележки больно проехала по ноге. Это дачница—бабулька, лавируя между стоящими людьми, все пыталась найти подходящее место для остановки.
Алена гневно посмотрела в ее сторону и уже приоткрыла рот, чтобы высказать все, что думает о тележках и огородах, но тут послышался шум подъезжающего поезда, и толпа буквально внесла ее в вагон.
